Зульфагар. Меч калифа

…Уже второй день группа лежала здесь, затаившись, в ожидании, когда на тропе появится отряд моджахедов под командованием некоего Хамида. О том, что отряд пойдет именно здесь, и именно в эти дни, было известно абсолютно точно — насколько, понятно, слова «абсолютно точно» могут быть применены к разведданным, полученным оперативным путем. Но в «эти дни» — понятие весьма растяжимое. А потому уже сколько времени приходится лежать вот так и ждать у моря погоды — занятие не самое веселое. Однако с другой стороны — привычное. Сколько их уже за спиной, подобных засад — учебных и настоящих! Не счесть. Иной раз и по неделе приходилось лежать и ждать, а то и дольше. В группе только один человек, Василий Турчанинов, на реальном боевом выходе первый раз — остальные на этом деле уже собаку съели…

Кстати, насчет собаки — это отнюдь не метафора. В прошлый раз, когда бойцы вынуждены были затаиться и отлеживаться после не слишком удачного столкновения с противником и у группы закончились продукты, чего только не ели — испекли и умяли и пару змей, и с десяток ящериц, и двух собак, на свою беду обнаруживших спецназовцев… А когда сумели поймать дикого козленка, вообще был целый пир.

Вообще засада — дело очень трудное. Причем, когда появляется противник — все становится легко и просто. В конце концов, воевать для умелых людей, которые сознательно посвятили этому делу всю жизнь, нетрудно. Бой для спецназовца — это окончание ожидания. А вот само ожидание — вот где подлинная тоска…

Впрочем, если заранее знаешь, что объект нападения появится, допустим, через два дня, да еще в точно указанное время, и нужно просто выждать, это еще не так сложно. И совсем другое дело вот так, ждать неведомо чего, которое должно произойти неведомо когда…

При этом не просто бездумно лежать и ждать. В конце концов, можно договориться с напарником и дремать по очереди. Куда труднее иное.

Скажем, в течение какого-то, иной раз довольно длительного, времени питаться только всухомятку. Хотелось бы приготовить что-нибудь горячее, хотя бы согреть ту же тушенку с луком или зажарить пойманную птицу. Или змейку… Да что там говорить о чем-то мясном — обыкновенный чай или кофе вскипятить ночью, когда даже в жаркую летнюю пору с гор сползает холод!.. Ан нет, нельзя. Хоть и входит в десантный сухпай сухой спирт, хоть любой спецназовец и мастер даже без сухого топлива разводить костерок в любую погоду без дыма, да только самый легкий запах готовящейся пищи, аромат чая или кофе могут выдать засаду с головой.

А ведь есть у каждого и иные физиологические потребности, о которых говорить в обществе не принято. Ну да только куда ж от них, от этих потребностей, деваться? Вот и приходится бойцам время от времени по очереди отлучаться из засады… Причем не просто отлучаться, а уходить при этом куда-нибудь подальше, да еще и тщательно маскировать «продукты жизнедеятельности», чтобы они не попались кому-нибудь случайно на глаза.

Приходится прятать и тщательно маскировать и иные следы засады — пустые консервные банки, обертки и полиэтиленовые пакеты от продуктов, кости и шкуры съеденных животных, картонки и промасленную бумагу от укупорки боеприпасов… Да мало ли хлама остается после пребывания человека на природе!

Или, скажем, еще напасть — донимающие комары или мошки. И отбиваться-отмахиваться от них нельзя, и какую-нибудь жидкость-отпугиватель-«антикомарин» применять не рекомендуется — вдруг проходящий по тропе человек учует непривычный для гор или для леса запах…

А сколько мук приходится терпеть курящим! О том, чтобы затянуться сигаретным дымом, не может быть и речи — пристрастившийся к никотиновой заразе человек даже не представляет, насколько ощущается дух от сгоревшего табака непривыкшими к нему ноздрями! Да, существует специальная жевательная резинка для курцов, по той или иной причине вынужденных воздержаться от вожделенного зелья, однако привыкшие к никотиновому допингу легкие никак не желают смириться с его отсутствием…

Тяжелое это дело — засада…

— Ну и где же они? — не выдержал Василий. — Что-то ничего не слышно…

— Появятся, — по-прежнему уверенно заверил Кирилл. — Может, и еще одного разведчика впереди пошлют… Они такие… Жить-то хочется…

Старик уже давно добрался до своего дома и разгрузил хворост, не подозревая, что разведчики-“федералы” приняли его за человека, посланного впереди банды в качестве дозорного. Знал бы, здорово удивился…

Между тем — бывают же в жизни совпадения — к вечеру того же дня на тропе и в самом деле появился отряд Хамида.

Боевики шли спокойно и уверенно — до границы слишком далеко, а о том, чтобы в округе в последнее время появлялись российские разведгруппы, слышно не было.