Зуза, или Время воздержания

И нечего придираться! Если девушка дает, к примеру, три-четыре объявления и все под разными именами, если, якобы в приливе нежности, а скорее ради существенного повышения гонорара, шепчет тебе на ухо свое, якобы настоящее, имя, если другим девицам она к тому же и вовсе иначе представляется, а преклонных лет (моего возраста) клиенты, невесть что себе вообразив, вдруг начинают ее называть именами, неизвестно откуда взявшимися, возникает весьма впечатляющая ономастическая неразбериха.

4

Зуза — лучше быть не может. Только не подумайте, что меня одолевает саморазоблачительная охота назвать эти записки «Зузанна и старец»[6]. Я, конечно, плох, но не до такой степени. Зуза и без старцев ассоциируется с извращенностью. Иначе говоря, это имя притягивает похотливых вуайеристов, которые всегда где-то поблизости; они могут дремать, спать, дышат на ладан, но дай только знак — мигом воскреснут. Не помрут, пока будет на что поглазеть. И я глазею, как они. Благо есть на что. В нашей пуританской Библии нет истории Зузанны — а на меня сочетание запретного плода с папирусом неизменно производило сильное впечатление.

Зузанна может сказать старцам «да», очень даже может. Всем им не раз попадались Зузы, которые не говорили «нет». И старцы прекрасно знают, что надо сделать, чтобы, на худой конец издалека, насладиться ее неприкрытостью. «Сусанна была очень нежна и красива лицем, и эти беззаконники приказали открыть лице ее, так как оно было закрыто, чтобы насытиться красотою ее».

Губы Зузы как лента гиалуроновая; доза отмерена точно — чтобы были припухлые, но без карикатурной вздутости. Груди Зузы — шедевр пластической хирургии. Серьезно. Я всегда утверждал и продолжаю утверждать, что лучше красота синтетическая, чем отсутствие природной. Искусственная телесная конструкция лучше анатомического несовершенства. Не будем себя обманывать: слепая приверженность природе заведет нас в тупик и в этой сфере. Старейшие из живущих на Земле старцев могли бы радоваться, что дожили до эпохи скорректированного тела, так нет же, они и слышать об этом не хотят. Выражение «искусственный бюст» произносят презрительно, с отвращением; девушек, пользующихся услугами пластических хирургов, считают полоумными психопатками и т. д., и т. п. А зря, не стоит демонизировать. В наше время молодежь готова инвестировать в собственное тело, а уж те, что живут за счет его красоты, вынуждены так поступать. Приходится исправлять огрехи Господа Бога, и ничего тут не попишешь. А раз так, то надо с этим примириться, а затем и оценить должным образом. Тело стало одеждой, модель и покрой которой можно менять — о мелких (портняжных) поправках я уж не упоминаю. Красит ли душу одежда, подвергнутая многократным переделкам, сказать не могу. Не знаю — но почему бы нет? Чем сильнее перекроено тело, тем требовательнее душа.

Разумеется, я не говорю о крайних случаях, не говорю о девушках, зарабатывающих исключительно на пластические операции, о девушках, для которых операции такого рода стали самоцелью, о девушках, впавших в зависимость от хирургических коррекций. О тех несчастных, чьи тела изуродованы ботоксом и вечными отеками.

Критические замечания столь предсказуемы и легко опровержимы, что я не откажу себе в удовольствии их перечислить. Стало быть, молодость себе я покупаю за деньги? Любовь — за наличку? Не щедрый дар получаю, а приобретаю товар? Я вас правильно понял, уважаемые оппоненты? Таковы ваши доводы? Ну конечно же! Абсолютно с вами согласен. Да, потребность в бабле велика — намного больше, чем кажется. Наличие кассы в данном случае — необходимое условие. Не только для совершения сделки, но и ради жара души. Ничего не могу с собой поделать — процесс оплаты меня возбуждает. Скажу иначе: поскольку я вообще за моральную чистоту отношений, то девушкам плачу с величайшей охотой. Понятное дело, чистоган еще и элемент безнравственности и извращенности. Без него ни тебе эрекции, ни оргазма, ни нежного шепота под утро. Да, да: польский злотый в ее руках — мой эликсир молодости. Вернее, картина, действующая подобно эликсиру молодости. Я вручаю ей беспременную пачечку, смотрю, с какой нежностью она расправляет купюры, и чувствую, как крепнут мои мышцы, разглаживается кожа, исчезает седина. Иногда и так бывает. Однако несравнимо чаще растет ее благорасположение к моей старости. Наличные высвобождают в ней такие запасы геронтофилии, что еще чуть-чуть — и я бы поверил… ну, пожалуй, не в настоящую любовь, но в чистоту взаимоотношений. Женщина, взявшая бабки, ясно и недвусмысленно сообщает: «Я согласна. Согласна, но подкинь еще сотенку».

Ясное дело, пожалуйста, как же без чаевых. Об этом и речь. Есть, конечно, девушки, которые норовят обрыдлую свою повинность исполнить кое-как, а слупить побольше; эти долго с нами возиться не станут. У них дурная репутация. Они живут не по правилам, а так нельзя. На любой, даже самой низкой ступеньке существуют свои законы.