Звенья одной цепи

Я спустился, отметил остатками мела место приземления палки и поднял приспособление для подпирания слабых ног. Увесистое. Наконечник кованый, мало того, что не сбивается, так еще и можно в случае чего ткнуть противника так, что тому мало не покажется. Да, пожалуй, замахиваться им вполне удобно. Следов мела нет, значит, о стенку не задевал. Зато… Есть свежие потертости на лаке. Даже сколы. А еще что-то похожее есть и на перилах. Похоже, посох попал между ними, тогда погибший и был вынужден его отпустить. Хм.

— Ваш брат пользовался правой рукой при письме и прочих делах?

— Да, только правой. Левая была сломана еще в юности, а потому не так сильна.

Опирался на посох, стало быть, тоже правой. И как же, интересно, палка застряла меж столбиками перил, которые идут слева от того места, где стоял эрте Корин?

М-да, голова уже забита под завязку, а я исполнил еще только половину положенных действий. Что ж, не будем откладывать: чем быстрее осознаю, что зашел в тупик, тем быстрее смогу понять, что делать дальше, сдаваться или прорываться с боем.

— Я хотел бы взглянуть на убийцу.

***

Нелин Певено со-Мейен ответила мне взглядом, короче всего описывающимся словами «хочешь — смотри».

— Где он?

— В одном из погребов. Где запоры понадежнее.

На дворе, конечно, весна, и солнце, если тучи наконец-то раздвинутся, даже припечет немного, но желания идти в мерзлый подвальный сумрак все равно нет.

— В этом доме найдется комната, свободная от проживания и прочих надобностей?

Сестра убиенного указала рукой на дверь неподалеку от подножия лестницы.

— Пусть убийцу приведут туда.

Моя просьба, наверное, была высказана не с должной требовательностью, потому что вызвала явное неудовольствие, а не стремление поскорее ее выполнить. Пришлось переспросить:

— Вас что-то беспокоит?

Нелин на мгновение отвела взгляд, видимо, чтобы изгнать из него неуместные чувства.

— Вы не думаете, что он… слишком опасен, чтобы водить его по дому?

Э, признаться, я тоже не отважного десятка, но в холод и сырость идти по-прежнему не хочу.

— Насколько я помню, ваши слуги уже один раз смогли его задержать и препроводить в погреб. Наверняка справятся с подобным делом снова, не так ли?

Хозяйке дома пришлось проглотить прочие заготовленные возражения и отправиться раздавать поручения слугам, а мы с Кифом в сопровождении аленны, также мало довольной происходящим, расположились в предложенной комнате. Судя по всему, здесь женщины и находились, когда услышали предсмертные крики: в одном из кресел, поставленных поближе к окну, лежало скомканное полотно с незаконченной вышивкой, выскользнувшее из пяльцев.

— Тебе хватит места для ведения записей? — спросил я у предзвенника.

Тот, оглядев ажурную резьбу, с сомнением почесал нос, вздохнув, кивнул и придвинул к столику одно из кресел. Я изначально нацеливался было на второе, но в нем уже восседала, гордо выставив свой живот, аленна. Ну и ладно. Ноги меня, благодарение Божу, еще держат и вполне крепко. К тому же, иногда полезнее посмотреть на вещи и события с некоторой высоты.

Первой вернулась Нелин, прошла в комнату, встала за спиной у беременной вдовы и приказала:

— Ведите его сюда!

В следующую минуту я совершенно по-детски обрадовался, что успел одну из рук поднести к лицу с намерением помять зудящий подбородок: она помогла мне заслонить удивленно приоткрывшийся рот.

Меж двух дюжих молодцов, напоминавших внешностью и статью давешнего кучера, предполагаемый убийца не производил особого впечатления, но как только слуги отошли на шаг назад, поближе к дверям, вместе с изменением окружения преобразилось и увиденное. Пожалуй, самым справедливым было бы сравнить вошедшую троицу с парой тяжеловозов по бокам от боевого скакуна.

Мужчина, молодой, но похоже, близкий к размену четвертого десятка лет, действительно, вызывал опасения. Правда, вовсе не те, что тревожили хозяйку дома. В бытность свою сопроводителем я, может быть, и осмелился бы бросить вызов этому человеку, но сейчас заранее признавал бесспорное поражение и, странное дело, не чувствовал себя при этом оскорбленным.

Достаточно высокий, с чуть более длинными, чем установлено каноном красоты, руками и ногами, широкоплечий и на зависть многим подтянутый, хотя все в движениях мужчины говорило о том, что как раз в эти минуты он спокоен и расслаблен.

Открытое, несмотря на некоторую хищность чуть заостренных черт, лицо тоже выглядело умиротворенным, карие глаза глядели на присутствующих в комнате с заметным искренним интересом. А я, в свою очередь смотрел на человека, объявленного убийцей, решая, что же меня больше удивляет в его облике: странная масть волос, пряди которых разделялись по цвету на пепельно-русые, рыжеватые и красновато-черные, или то, что арестованный одет только в рубашку и штаны.

— В ваших погребах стоит летняя жара?

Нелин непонимающе нахмурилась:

— Простите?

— Этот человек. Убийца, как вы говорите. Почему он одет так… легко?

— Ах вот вы о чем! — Она выдохнула с чуть большим облегчением, чем требовалось. — Я велела забрать его верхнюю одежду и прочие вещи.

— Во избежание побега? — подсказал Киф.