Зверь

Или Даника тоже стала злой? Эта мысль не укладывалась у Мирко в голове. Что за циничная мать позволит сыну жить в таких условиях, а сама в это время будет предаваться наслаждениям? Он чуть не сходил с ума от путаницы и отчаяния. И еще от злости, которая бушевала в нем, не находя выхода.

Неужели никто не думает о Леоне?

Мирко осторожно встал перед дверью, чтобы не разбудить мальчика. Оставалось надеяться, что Леон внутри крепко спит и проспит еще долго. Фонарь он взял с собой. Впрочем, он его потушил, как только обогнул угол хлева, чтобы его нельзя было увидеть из дома.

Проходя мимо уборной, он услышал глухой звук. Гром? Ну конечно, гром. Этот колючий ночной воздух мог означать только одно. Но что-то не так. Мирко прислушался и зашел за уборную. Звук доносился откуда-то поблизости, а не с далекого неба. Казалось, с другой стороны амбара. Или изнутри?

Он прошел вдоль грубой деревянной стены здания и встал вплотную к широкой двери. Она была приоткрыта, как обычно, но что-то изменилось. Изнутри доносились и другие звуки. Он понял, что что-то или кто-то движется. Внутрь пробралось животное?

Или это Даника?

Еще это мог быть Карл.

Кто бы то ни был, Мирко не мог не обнаружить себя, войдя внутрь. Он решил не обращать внимания на бешеные удары сердца и глубоко вдохнул. Зашел и зажег фонарь. Он хотел видеть, что его ждет.

Его ждал медведь. Теперь медведь смотрел на него.

Мирко коротко охнул от удивления, увидев зверя. Он не в силах был пошевелиться, и все равно рука дрожала так, что в металлической клетке фонаря что-то дребезжало. Медведь чихнул, у него отвисла челюсть. Глаза его светились в свете фонаря, слюнявая нижняя губа подергивалась, будто зверь жевал.

Мирко знал: когда сталкиваешься с медведем, убегать нельзя. Убегать – худшее, что можно придумать, так что в каком-то смысле хорошо, что его сковал ужас.

Другое существенное преимущество заключалось в том, что медведь был за решеткой. Мирко не сразу понял это, только когда осмелился оторвать взгляд от медвежьих глаз, разглядывавших его с причудливой смесью сосредоточенности и лени. Между ними он обнаружил металлическую решетку; это обстоятельство сразу же изменило расстановку сил и значительно снизило уровень опасности.

Мирко с облегчением выдохнул, руки тряслись, пытаясь высвободить страх. Он выяснил, что медведь находился в чем-то вроде циркового фургона с железной решеткой вдоль одной из длинных сторон. Видимо, эту сторону можно было полностью закрыть при помощи двух больших балок, которые сейчас были подняты. Дерево было выкрашено в зеленый и украшено красными завитками, все выглядело довольно потрепанным. Прочные металлические прутья проржавели, но местами царапины запутавшимися серебряными нитями блестели в свете фонаря Мирко.

Он осторожно прошел к заднему краю фургона, запертому на длинный мощный засов. Оттуда медведю не выбраться. Убедившись в собственной безопасности, Мирко снова посмотрел на зверя. Тот по-прежнему рассматривал его, теперь с тихим ворчанием. Могло показаться, что медведь пытается сосредоточиться, но у него не получается. Или он не умеет.

Первый испуг прошел, и Мирко стало жалко животное. Это был большой бурый медведь, которому никак не место в неволе. В окрестностях иногда встречались дикие особи, но это не было хорошим знаком: так далеко от гор медведей загонял голод. Хуже только, когда они появлялись на ярмарке. Взаперти, выставленные на обозрение толпы.

Мирко никогда не понимал, как можно так обращаться с животным, так мучить его. Еще меньше он понимал зрителей, ликовавших при виде медведя и бросавших за решетку всевозможные объедки и мусор, в попытке накормить зверя. Это сущее зло. Хуже, когда его пытались напоить. Такое бывало, к сожалению, часто. Медведю давали алкоголь, и тот вел себя как пьяный идиот на радость публике.

Взгляд упал на выкрашенную красным вывеску над решеткой: «Бунда – медведь-пьяница». Точно, один из таких. Кажется, он даже узнал вывеску и фургон. Получается, он видел этого медведя на ярмарке на севере, куда ездил давным-давно с папой. Тогда зверь принадлежал бессовестному великану, который сидел и греб деньги лопатой, привлекая людей тем, что продавал алкоголь и разрешал облить им животное. Мирко отлично видел, как дьявол руководил людьми, окружавшими этот фургон.

– Смотри, Мирко. Так выглядят жалкие мелочные людишки, – сказал тогда отец. – Смотри, они дают медведю пиво, так что тот пьянеет и становится смешным. Прямо как они! Это придает им силы. Они видят беспомощность животного, но не замечают самих себя. Будем надеяться, что Господь однажды даст им ощутить последствия их жестокости.

Прошло много лет, но те впечатления прочно въелись Мирко в сознание.

– Я понимаю тебя. Тебе не место в клетке, – прошептал он медведю.