Зверь

С другой стороны еще медленнее подошла Даника. Она хромала.

– Осторожно, Мирко. Ради бога, осторожно! – крикнула она. – Он может встать внезапно. Люди вот так не падают, точно не Карл. Он притворяется.

– Может быть, – сказал Мирко, не сводя глаз с Карла.

Он был уже очень близко.

– Почему он упал? – Даника замерла на расстоянии.

– Камень. Я бросил камень.

Карл упал на землю в неестественной позе, частично скрытый в траве. Его правая нога загнулась под левую. Одна рука на груди, другая под листом. Кнут стоял, опершись о стебель, словно его специально поставили. Моргенштерн на земле. Он задел одним из шипов плечо Карла, так что клочок темной рубашки висел на кончике шипа. В каком-то смысле Карлу повезло; он ведь мог и головой удариться об острые шипы. Мирко при мысли об этом пробрала дрожь.

В лице Карла было что-то такое, от чего мурашки по телу шли, оно было внешне умиротворенное, только с темной тенью у виска. Лицо повернуто к Мирко, но Карл смотрел не на него. Он смотрел куда-то вдаль и не мигал. Когда молния осветила небо и широко открытые глаза Карла, у Мирко не осталось сомнений.

– Даника… кажется, он умер.

Даника не ответила, наконец Мирко поднял глаза и поймал ее взгляд. Она подошла вплотную. Между ними оставался только Карл.

– Умер? – тихо сказала она.

Мирко кивнул. Он сел на корточки и взял Карла за запястье. То, которое было на груди.

– Осторожно, – со страхом прошептала она.

Он долго просидел, держа два пальца на запястье Карла, чтобы убедиться наверняка, что не путает собственный бешеный пульс с тем, который он искал. Но сколько он ни ждал, признаков жизни в Карле он не обнаруживал. Даже приложив пальцы к сонной артерии.

У них над головами раздался грохот.

Когда все затихло, он снова посмотрел на Данику.

– Я уверен, что он умер.

Мирко медленно встал, Даника свернула в картофель и по дуге обошла Карла, не сводя с него глаз. Она явно не верила, что ее муж может умереть.

Мгновение она стояла и рассматривала Карла. Потом показала на моргенштерн.

– Это штука, которую ты принес. Что это такое?

– Это старинное оружие. Но… разве ты его раньше не видела? Мне казалось, он прилагался к медведю.

Даника смотрела на него непонимающе.

– Мирко, о чем ты говоришь?

– О медведе. У вас в амбаре медведь.

– Что?

– Медведь. В клетке. Типа циркового фургона. Ты что, к себе в амбар не заглядываешь?

Даника медленно покачала головой.

– Утром медведя там не было, – прошептала она. – Но откуда? Что он там делает?

Мирко пожал плечами:

– Значит, сегодня появился. Он из тех, с которыми на ярмарках выступают. Может, Карл планировал этим заняться? У вас ведь никто не гостит?

Она растерянно покачала головой:

– Гостит? Нет, конечно. Карл упоминал, что скоро уедет, вот и объяснение. Но о медведе он ни словом не обмолвился! Он как с ума сошел, – продолжила она. – Очень разозлился на меня. Я никогда его раньше таким не видела, – голос у нее задрожал. – Видимо, он прочитал твое письмо. А сегодня ночью… сегодня…

– Да?

– Он обнаружил, что я с кем-то была. Сказал, почуял запах. Я все отрицала, но он не сомневался. И он был уверен, что я была с тобой.

Мирко кивнул, но не знал, что ответить. Он вспоминал слова Карла: что она шлюха. И что все это знают.

– Мирко, он же нас обоих мог убить.

– Наверное.

Она расплакалась. Он обнял ее, позволил уткнуться лицом в грудь, но все движения казались автоматическими. Он любит ее, это он знал. Ничего, кроме любви, он к ней не чувствовал и все равно ощущал странное оцепенение. Карл мертв! Убийство или случайность? Кажется, убийство. Он бросил камень в порыве самозащиты, но он желал Карлу смерти. Он горячо желал этого.

Еще одна молния. Гром. Гроза приближалась.

– Мирко, что теперь делать? Что нам делать с Карлом?

Мирко не ответил, и его молчание, видимо, напугало ее.

– Боже, только не уходи он меня, – просила она, не отрывая лица от его груди, – ты мне так нужен.

Она впилась в него пальцами.

– Скажи хоть что-нибудь, Мирко.

– Я не уйду, – тихо сказал он. Он думал о Леоне. – Даника, есть ведь еще Леон. Да, я его видел. Вы держите его взаперти.

Он ощутил, как она вся напряглась. Потом отстранилась, так что они смотрели друг другу в глаза.

– Я хотела тебе рассказать.

– Почему же ты этого не сделала?

– Это так тяжело. Я не хотела, чтобы ты считал меня дурной матерью.

Она с мольбой посмотрела на него.

– Мирко, поверь мне, я люблю своего сына. Но с Леоном так тяжело, потому что он… другой. Все стало хуже после твоего отъезда. А Карл совсем не помогал. Я не справлялась, но и отослать Леона я не могла. Прости меня!

Она обеими руками вцепилась ему в плечи, ей было не по себе от его молчания.

– Ты не хочешь мне поверить? Помочь? Ему с тобой так хорошо. Он тебя так любил, ты разве забыл? Я уверена, что с твоей помощью, с твоей, Мирко, помощью, у Леона все может сложиться хорошо. Одна я с ним не справлюсь.

Мирко медленно кивнул. Наверное, ему не следовало ей верить, но он поверил. К тому же он только что убил ее мужа. Отца мальчика. Конечно, он должен помочь им обоим.

– Спасибо, – прошептала она.