Зверь

– Скажешь, что я особенная, назовешь не такой, как все? – с ехидной улыбкой, но замершим в груди сердцем спросила я. И думала, что он не ответит.

– Да.

Я удивленно распахнула глаза, не в силах поверить, что он все-таки сказал это.

Большая рука аккуратно освободила мои волосы от резинки, и те рассыпались по плечам и спине небрежными завитками.

– Эй! Зачем ты это сделал? – спросила я. Макс тем временем положил резинку к себе в карман.

– Мне нравится, когда ты не прячешь волосы. Ты очень красивая, не скрывай этого и не стесняйся.

От этого признания моя грудь наполнилась светом.

– Я хочу знать кое-что.

Когда Рэй вышел на улицу, а Макс решил заказать для меня еще один напиток и отошел к бару, мы поговорили кое о чем с Далласом.

– Между вами ведь что-то происходит, – заметил он.

Меня бросило в жар. Рэй и Даллас знали Майка, если я сейчас скажу, что между мной и Максом что-то есть, то за кого они меня примут?

– Нет. Если ты не забыл, я помолвлена.

Даллас улыбнулся и кивнул.

– Вы переглядываетесь весь вечер, – сказал он, и я собиралась уже жестко запротестовать, но Даллас добавил: – И это неудивительно. Ты понравилась ему еще до того, как переехала в Нью-Хейвен.

– Нет, такого не может быть. Я не понравилась ему. Уж не знаю, что у него произошло, но Зверь ясно дал мне это понять в первую нашу встречу.

– Макс может быть придурком, однако он не подонок. Да и потом, пришел бы он к тебе на студию, если бы не почувствовал что-то в баре?

– О чем ты говоришь? Он не приходил ко мне на студию, – зашептала я.

– Приходил, я лично ждал его в машине у высотки Live Sports в Лос-Анджелесе.

Эти слова Далласа не давали мне покоя.

– Мм? – спросил Пауэлл, вызволяя меня из собственных раздумий. Он склонил голову, чтобы лучше слышать меня, а когда он так делал, я чувствовала, как мои трусики намокают.

Черт!

Это так я собралась держаться от него подальше?

– Даллас проболтался о том, что ты приходил ко мне на студию в Лос-Анджелесе. Это же связано с тем случаем в баре?

Макс выдохнул и кивнул:

– Послушай, я никогда не делал чего-то подобного. И пожалел практически сразу, хотел подойти и извиниться, но вы с подругами очень быстро умчались. Прошло около года, я уже играл в «Дьяволах», и однажды в раздевалке включили новости. Там была новая телеведущая. Я узнал тебя сразу. Каждое мое утро начиналось со спортивных новостей, где бы я ни был, ты всегда мелькала на экране. Когда я оказался в Лос-Анджелесе, то попросил своего агента организовать мне пропуск на студию. И я пришел туда.

– Я даже и не помню, чтобы мы встречались после того случая в баре, – сказала я.

Макс кивнул:

– Мы и не встретились тогда. Я видел тебя в студии, помню, ты была в ярком розовом костюме.

За карьеру телеведущей у меня был только один такой: приталенный брючный костюм землянично-розового цвета, который я специально купила в одном модном бутике, для того чтобы блистать в кадре. Но надевала я его всего один раз. В тот же день Донна, которая работала тогда в Live Sports редактором, случайно пролила на меня заправочные чернила для принтера. До сих пор не понимаю, зачем ей понадобилось вынимать их. Костюм был испорчен и не подлежал восстановлению.

– Почему не подошел? – удивилась я.

– Я попросил твою подругу позвать тебя.

– Ничего такого не было, Макс.

– Рыжие волнистые волосы, примерно одного с тобой роста.

Это была Донна.

Если бы мне сказали, что пришел Зверь, я из чистого любопытства вышла бы к нему.

– Я сказал ей, что хочу поговорить с тобой, после она подошла к тебе, что-то шепнула на ухо, и вы посмеялись. Затем она вернулась ко мне, сказала, что ты просила передать, что не желаешь меня видеть, что я кусок дерьма, в который ты не вляпалась бы туфельками от «Прада», – сказал Макс, каждым словом повергая меня в шок. – И еще она передала, что ты пожелала мне закончить карьеру сломанными ногами как можно скорее.

– Я не стала бы такого говорить! Я даже не знала, что ты пришел!

– Но я приходил.

Черт! Не могу поверить, что Донна действительно могла сказать нечто подобное. Мне нужно будет обсудить с ней этот момент.

Значит, он думал, что я оскорбила его, пожелала ему сломанных ног и краха карьеры.

– Поэтому ты был груб со мной в первые недели? Отталкивал меня, когда я пыталась познакомиться?

Его руки сжали мою талию сильнее.

– Думаешь, из-за того, что сказала твоя подруга, я вдруг стал ненавидеть тебя?

– Почему нет? Любому такое не понравилось бы, – пожала плечами я.

Макс усмехнулся и бездумно погладил мою спину. От этого маленького жеста я готова была заурчать как котенок, но подавила порыв, стараясь держать лицо абсолютно непроницаемым.

– Я подумал, что ты с характером, но разве может подобное быть причиной для того, чтобы возненавидеть девушку?

– В чем же тогда причина?

– Ты журналистка, я не сильно жалую журналистов, поэтому старался не подпускать тебя близко.

Ложь. Я видела, что причина совсем в другом и Макс не желает со мной этим делиться.