Зверь

В моей голове снова и снова возникал голос Макса. Пауэлл был очень зол из-за того, что я сказала ему по телефону, но разве можно его за это винить? Я поступила отвратительно. Мне хотелось бы сейчас быть с ним, поужинать и даже… выпить. Ведь Максу я доверяла, я знала, что он никогда не воспользуется моим положением, он доказал это. В ту злополучную ночь я предлагала ему мое тело, но он не взял, потому что он не Майк. Он не был похож на других мужчин, по крайне мере, из числа тех, которых я встречала. Макс Пауэлл был особенным.

– Нет, я не буду, – наконец ответила я.

– Подумай, будет весело.

– Прекрати, – строго ответила я, глядя на то, как Линда неуклюже вываливает пасту с морепродуктами в тарелку.

Какого черта он говорит об алкоголе, когда рядом находится человек, вылечившийся от алкоголизма?

– Не стоит отказываться из-за меня, – улыбаясь, сказала мама.

Я нахмурилась. Она была слишком веселой сегодня, неужели моя помолвка вселяет в нее такую радость?

— Ты постоянно говоришь, что бросишь, но я приезжаю к тебе и вижу в твоем доме бутылки из-под алкоголя! – кричала я, не в силах справляться с этим. Мама уже даже не прятала от меня это.

Вот и сейчас, она была пьяна, покачиваясь, поджала губы и смотрела на меня с разочарованием в глазах.

– Нам нужно будет обратиться к специалисту. Ты не в порядке.

– Нет! Это ты не в порядке! Я пожертвовала своей жизнью ради тебя, своей карьерой! Я могла сделать аборт, могла продолжить сниматься, но появилась ты! Я была идеальной матерью, которая вела тебя за руку к триумфу, а ты все делала мне наперекор! Этим ты отплатила?

Да, пожалуй, это главная причина, по которой я не хотела расстраивать Линду. Она заливала стресс алкоголем. Ее реабилитационная программа длилась очень долго. И такая программа была не одна. Ей тяжело дался процесс выздоровления.

Что-то мокрое ткнулось в мою ногу. Я опустила голову и увидела нечто взъерошенное и одновременно лысое. Гибрид собаки и уродливой крысы.

Нервный смешок вырвался из моего горла.

Кажется, я схожу с ума.

– Вы тоже видите это? – спросила я, чувствуя, как нечто вылизывает мою лодыжку.

Мама обошла барный остров и посмотрела вниз:

– Ох, мой пупсик проснулся.

– Разве он не должен был гавкать, когда я пришла, собаки обычно так делают.

– Нет, он маленькая собака и не должен защищать жилище от незваных или званых гостей, – пояснила она, возвращаясь к своему занятию.

Существо, которое мама называла собакой, дрожало от холода или страха. Или от ощущения собственной ничтожности. Его черные глазки смотрели прямо на меня, а язык вывалился наружу и торчал сбоку его сомкнутой пасти.

Он был уродлив, но от него ничего не требовали.

Счастливчик.

– Что с ним? Ты постирала его в стиральной машинке и забыла про режим деликатной стирки? Почему он так странно выглядит? – не унималась я.

– Нет, Перри, это китайская хохлатая, у него есть волосы во всех местах, где должны быть.

– Отлично, хорошо для… А как его зовут?

– Ганс-Ульрих Бэрон-третий, – выдала мама. От сквозившей в ее тоне гордости я почувствовала зависть к лохматому и уродливому Бэрону-третьему.

– Что случилось с первыми двумя?

Линда не поняла шутки.

Я наклонилась и погладила чудовище по его жесткому пушку на голове.

– Ладно, Бэрон, ты немного милый. – Существо, пожалуй, было менее раздражающим, чем другие в этой квартире.

Во время ужина Майк болтал не затыкаясь. И с каждым его словом моя выдержка таяла на глазах. Его рука все еще была зафиксирована эластичным бинтом, и иногда мне хотелось перегнуться через стол и двинуть ему по плечу.

Макс был прав, Даррелл павлин и нарцисс. Где гарантия, что Донна была единственной его любовницей? Он мог изменять мне в каждой поездке, где меня не было рядом, ведь я никогда не контролировала его связи.

Паста была отвратительна, устрицы я не любила, а вино не пила. Ах да, было еще большое кремовое пирожное, но настроения его есть совсем не было. Вечер был отстой. Компания еще хуже. С каждой минутой я тосковала по Максу все сильнее.

– А где твое кольцо? – Мамины брови сошлись на переносице, и, увидев эту обычную эмоцию на ее лице, я напряглась. Кольцо не мое, и где оно, я не знала.

– Она все время забывает его в ванной, такая рассеянная. Подумываю приклеить его к ее пальцу, чтобы снять не могла, – засмеялся Майк, мама подхватила его смех.