Читаем Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз полностью

И, тем не менее, раз за разом - по тем же граблям.

Впрочем, не только наши.

"Однако дела ланкастерцев были плохи... Ночная стража уже сняла свои доспехи; остальные - разутые, неодетые, не подготовленные к битве - все еще сидели по домам. Во всем Шорби было, пожалуй, не больше пятидесяти вооруженных мужчин и оседланных коней.

Звон колоколов, испуганные крики людей, которые бегали по улицам и колотили в двери, очень быстро подняли на ноги человек сорок из этих пятидесяти. Они поспешно вскочили на коней и, так как не знали, откуда грозит опасность, помчались в разные стороны".

Другая страна, триста лет спустя. Сплошь военные профессионалы в ...надцатом поколении. Но из двух тысяч ланкастерцов не набралось достаточно бойцов, чтобы остановить семь сотен йоркцев. Одеваются медленно.

Быстро изготовиться к бою - не величественно. Надо шевелиться, суетиться... терять авторитет. Среди слуг и соратников. Не благородно.

-- Эй вы, там! Подождите! У меня бант на сюрко сполз, сща-сща, брыжжи с колготками поправлю, судья на ринге даст отмашку... и начнём.

Если вам нужна победа в благородном бою - вы ждёте. Пока ваш визави переменит резинку в трусах. Если поражение противника, то, как Ричард Третий в Шорби - в атаку.

Мне победа не нужна - мне нужно истребление противника. И мне жаль моих ребят. Которые головы свои подставлять будут. Под мечи острые, а не под дождик весенний.

Бой в Балахне показал - параметр критический. А изменения в конструкции доспеха - дали возможность сократить время подготовки воина, вбить это в обучение.

Дал Артемию несколько сделанных стеклодувами песочных часов. Кое-что по измерению временных интервалов, особенно - очень коротких, он сам добавил.

-- А успеешь ли, отроче, шеломом прикрыться? Пока в тебя полено летит... Не успел. Повторя-я-ем.

И начал вбивать хронометраж во все элементы обучения. От наматывания портянок до разворачивания маршевой колонны в боевой строй.

Прямо скажу: достигнутая скорость перехода в боевую готовность лишь частично обеспечивалась изменениями вооружения. Куда больше - целенаправленной подготовкой личного состава.

Ересь? - Безусловно. Идеал средневековых эпосов - могучий удар. "Развернись рука, раззудись плечо". Что-то долго раскручивающееся, протяжно несущееся к цели... О! Попало!

Так - не будет. У моих противников "могучий удар" - возможен. Дома, в показательных выступлениях. В реале - их просто зарежут. Шустренько ткнут палашом в мягенькое, незащищённое брюшко. Потом второго, третьего... Пятый-десятый - встретит во всеоружии. Вот с ним и будет бой. Если со страху не сбежит.

Не благородно? Не по-рыцарски? - Сколько стоит вырастить рыцаря? Скольких сирот, ради этого придурка, который не умеет быстро одеваться, вы оставите без куска хлеба?

В индустрии, особенно в металлургии, в металлообработке пошёл лавинообразный, самораскручивающийся процесс. В основе - "сквозняк над обрывом". Восходящие потоки воздуха у стенки Дятловых гор позволили усилить дутьё, увеличить размер домницы, поднять температуру в ней. Пошло... нет - не качественное железо.

На мой вкус, качественное - высоколегированные титановые сплавы. Но то, что сварилось - было однородным. Не в общем объёме - в локальном. В чушке. Свойства металла в соседних точках в 2 сантиметрах друг от друга - не разнились в разы.

Это скачком меняло возможности обработки. Мы смешивали заимствования из других ремёсел (ювелирки, стеклоделанья...) с моими технологическими прогрессизмами и находками моих ребят, добавляли конструктивные решения, типа котла Ярроу, получали новые вещи с новыми потребительскими свойствами.

Чисто к слову.

Фердинанд Вербст, член иезуитской общины в Китае, построил первый автомобиль на паровом ходу около 1672 года. Игрушку для китайского императора. У машинки Вербста нет цилиндров - колёса крутит примитивная горизонтальная турбина, обдуваемая открытой струёй пара.

Вертикальные цилиндры паровой машины увеличивают высоту установки. Для обеспечения устойчивости станину приходится утяжелять. Соответственно увеличивается и давление на дорогу. Всякий, кому доводилось строить что-то типа "БОярки", ручками ощущал разницу в полотне и колее для "кукушки" и для дизельного мотовоза.

Так выкинуть цилиндры!

Ну не растёт нефть на Русской равнине! А ковырять Арланское, например, месторождение на глубине 1400-1450 метров... Ковырялки такой пока не выросло.

У меня тут горючка - сама произрастает. Брось землю пустой - она лесом покроется. На этом всё подсечно-огневое земледелие тысячи лет держится.

Паровой двигатель всеяден. Это не "внутреннего сгорания", где каждый тип - требует своего вида топлива.

У Твена описывается гонка пароходов на Миссисипи. Там в топку одного из участников кидали копчёную колбасу. Попробуйте накидать сосисок в бензобак.

И пароход у Твена, и паровые дилижансы в Англии в начале 20 века - взрывались. Если заблокировать регулятор Уатта... Техника в руках дикаря - опасна для дикаря. И для всех его окружающих. Никакой механизм не гарантирован от маразма лысой обезьяны. Но это вопросы борьбы с маразмом. А не с механизмом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Облачный полк
Облачный полк

Сегодня писать о войне – о той самой, Великой Отечественной, – сложно. Потому что много уже написано и рассказано, потому что сейчас уже почти не осталось тех, кто ее помнит. Писать для подростков сложно вдвойне. Современное молодое поколение, кажется, интересуют совсем другие вещи…Оказывается, нет! Именно подростки отдали этой книге первое место на Всероссийском конкурсе на лучшее литературное произведение для детей и юношества «Книгуру». Именно у них эта пронзительная повесть нашла самый живой отклик. Сложная, неоднозначная, она порой выворачивает душу наизнанку, но и заставляет лучше почувствовать и понять то, что было.Перед глазами предстанут они: по пояс в грязи и снегу, партизаны конвоируют перепуганных полицаев, выменивают у немцев гранаты за знаменитую лендлизовскую тушенку, отчаянно хотят отогреться и наесться. Вот Димка, потерявший семью в первые дни войны, взявший в руки оружие и мечтающий открыть наконец счет убитым фрицам. Вот и дерзкий Саныч, заговоренный цыганкой от пули и фотокадра, болтун и боец от бога, боящийся всего трех вещей: предательства, топтуна из бабкиных сказок и строгой девушки Алевтины. А тут Ковалец, заботливо приглаживающий волосы франтовской расческой, но смелый и отчаянный воин. Или Шурик по кличке Щурый, мечтающий получить наконец свой первый пистолет…Двадцатый век закрыл свои двери, унеся с собой миллионы жизней, которые унесли миллионы войн. Но сквозь пороховой дым смотрят на нас и Саныч, и Ковалец, и Алька и многие другие. Кто они? Сложно сказать. Ясно одно: все они – облачный полк.«Облачный полк» – современная книга о войне и ее героях, книга о судьбах, о долге и, конечно, о мужестве жить. Книга, написанная в канонах отечественной юношеской прозы, но смело через эти каноны переступающая. Отсутствие «геройства», простота, недосказанность, обыденность ВОЙНЫ ставят эту книгу в один ряд с лучшими произведениями ХХ века.Помимо «Книгуру», «Облачный полк» был отмечен также премиями им. В. Крапивина и им. П. Бажова, вошел в лонг-лист премии им. И. П. Белкина и в шорт-лист премии им. Л. Толстого «Ясная Поляна».

Веркин Эдуард , Эдуард Николаевич Веркин

Проза для детей / Детская проза / Прочая старинная литература / Книги Для Детей / Древние книги
Изба и хоромы
Изба и хоромы

Книга доктора исторических наук, профессора Л.В.Беловинского «Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы» охватывает практически все стороны повседневной жизни людей дореволюционной России: социальное и материальное положение, род занятий и развлечения, жилище, орудия труда и пищу, внешний облик и формы обращения, образование и систему наказаний, психологию, нравы, нормы поведения и т. д. Хронологически книга охватывает конец XVIII – начало XX в. На основе большого числа документов, преимущественно мемуарной литературы, описывается жизнь русской деревни – и не только крестьянства, но и других постоянных и временных обитателей: помещиков, включая мелкопоместных, сельского духовенства, полиции, немногочисленной интеллигенции. Задача автора – развенчать стереотипы о прошлом, «нас возвышающий обман».Книга адресована специалистам, занимающимся историей культуры и повседневности, кино– и театральным и художникам, студентам-культурологам, а также будет интересна широкому кругу читателей.

Л.В. Беловинский , Леонид Васильевич Беловинский

Культурология / Прочая старинная литература / Древние книги