Зверь лютый. Книга 24. Гоньба (СИ)

Пять братьев. Ростиславовичи Смоленские. Старшего Романа Благочестника — видел и слышал. Второй сын — Святослав Ропак… Краем зацепил историю с его тайной женой. С Давыдом Попрыгунчиком… даже подрался. Рюрика и Мстислава Храброго — не знаю.

Это — отдельная тема. Надо подбирать к братьям и их окружению… ключики. «Хочу всё знать». И про этих — тоже.

— Ростиславичи поддержат тебя. Потому, что с Жиздором дела вести невозможно. Псих. Будут говорить клятвы, крест целовать, в битвах участвовать. «Почитать в отца место». При первой же возможности — убьют. Люди выученные, на вас, Юрьевичей, натасканные — у них есть.

— Х-ха… А мои? Что, нож сунут?

— Твои… Конечно. Но не сразу. И племянники-Ростиславовичи, и братья-Юрьевичи, да и князья черниговские и полоцкие — будут за тебя. Точнее — против Жиздора. Какое-то время. Только дай им похлебать этого… волынского дерьмеца в волю. Они взвоют и к тебе прибегут. А ты должен быть готов.

* * *

Главный «фигурный болт» попаданца — знание дат.

«Янки» остался жив, потому что помнил дату солнечного затмения. Астрономия говорит: «не было в тот день никакого затмения!». Неважно, в сюжете — герой знает «правильно». А что мнение астрономов из 21 века отличается от мнения сочинителя из века 19… быват. Сюжету — это не помеха.

Коллеги! Учите мат. часть! И календари — тоже. А то отправят на костёр. Как того «тощего Джима».

Ростик — не «Красно Солнышко», но и его «затмение» близко. Он только выехал, а я уже знаю.

Дату смерти государя.

Событие, открывающее дерево возможностей.

Идеал прогрессора — пионер: «Будь готов! — Всегда готов!». Увы, спортсмен берёт рекорд, пребывая «на пике формы». Быть постоянно «на пике» — невозможно.

Проще: чтобы вскочить во внезапно открывшуюся дверь, нужно, хотя бы, предварительно портянки намотать. А то так и растянёшься.

* * *

Все расклады — общеизвестны. Уверен, что Андрей всё это продумывал. И куда глубже, подробнее, чем я. Он знает этих людей. С Мачечичем, например, он воевал:

«Вместе с братьями он подступил к Луцку, где затворился брат Изяславов, Владимир (Мачечич — авт.). Когда они приблизились к городу, то из ворот его выступил отряд пехоты и начал с ними перестреливаться; остальные Юрьевичи никак не думали, что Андрей захочет ударить по этой пехоте, потому что и стяг его не был поднят; не величав был Андрей на ратный чин, искал он похвалы от одного Бога; и вот он въехал прежде всех в неприятельское войско, дружина его за ним, и началась жаркая схватка. Андрей преломил копье свое и подвергся величайшей опасности: неприятельские ратники окружили его со всех сторон; лошадь под ним была ранена двумя копьями, третье попало в седло, а со стен городских сыпались на него камни, как дождь; уже один немец хотел проткнуть его рогатиной, но Бог спас его. Отец, дядя и все братья обрадовались, увидев его живым, а бояре отцовские осыпали его похвалами, потому что он дрался храбрее всех в этом бою. Конь его, сильно раненный, только успел вынести своего господина и пал; Андрей велел погрести его над рекой Стрыем».

Андрей знает людей. Повадки, способ мышления. И ещё кучу вещей, о которых у меня весьма смутное представление. Какие нынче на Руси дороги от Владимира до Киева? И от Киева — до другого Владимира? Как провести по ним армии…?

Честно — я бы такое дело не потянул. Тут надо знать конкретно, надо иметь вполне специфический и актуальный опыт. Ну, так я и не Боголюбский!

Я дал ему, по сути, только одно: дату смерти Ростика.

Но он не может открыто этим «сверх-знанием» воспользоваться. Потому что «Святая Русь» должна созреть. До истошного вопля: «Боголюбского — в Киев!». До явного понимания: «Лучше суд Бешеного Китая, чем нынешнее дерьмо психованное — на столе Киевском».

Речь не идёт о выборе между Суздальским и Волынским способом запашки или о подробностях систем налогообложения. Даже не о «корпус фратрум», который на Волыни так своеобразно сочетается с «майоратом», что приводит к разрастающейся раздробленности, а в Залесье давится Долгоруким и Боголюбским, называется «лествицей», является, по факту, «майратом» и появления уделов не допускает.

Ссылаются на «дедов обычай» в Полоцком княжестве. И там непрерывно растёт число уделов. Непрерывно воюющих между собой.

Точно также ссылаются на «лествицу» в Смоленском княжестве. И уделов нет.

Под одной этикеткой разные люди строят, исходя из конкретных ситуаций, собственных целей и возможностей — весьма разные системы.

«Если на клетке слона прочтёшь надпись: буйвол, — не верь глазам своим».

Русь будет выбирать между жестокостями государей. Между последовательной жестокостью Боголюбского и непоследовательной — Жиздора.

«Преимущество диктатуры перед демократией очевидно каждому — лучше иметь дело с одним жуликом, чем со многими».

Здесь — не жулики. Здесь — психи. Но лучше один предсказуемый псих, чем один псих непредсказуемый. В окружении множества жуликов.

Русь должна лечь Боголюбскому в руки. Сама, по своей воле. И Жиздор сделает всё, для этого необходимое. Сам, по своей воле. А до того ручки тянуть — нельзя. Иначе — Андрей преступник, узурпатор, тиран.