Зверь (сборник)

Эскимосская собака, или хаски — всего лишь одомашненный волк, смешанный с какой-нибудь породой собак. Готовность волка и хаски к вязке отмечалась всеми, кто писал на эту тему. Генри в своем знаменитом «Дневнике на Рэд-ривер» относится к этому как к обычному явлению и дает очень яркое описание того, как самки собак невольно изображали Далилу и предавали самцов волка в безжалостные руки их человеческих врагов.

Схожую оценку самкам волка в Камберленд-Хаусе дает и Ричардсон: «Две большие собаки, которые, как все полагали, были потомком волка и хаски, жили около Килдонана (штат Мэн) и в начале восьмидесятых около года наводили ужас на округу. Одна из них была серого, другая — рыжего или темно-каштанового цвета. Они никому не принадлежали и жили одичалые. Джордж Лазер из Виннипега, мой осведомитель, выстрелил в них несколько раз из дробовика, но без видимого эффекта. Однажды ему выпал шанс попасть в рыжую дробью пятого номера; зверюга убежала, но больше ее не видели; вероятно, она умерла».

У. Ф. Уайт, таксидермист из Виннипега, недавно сообщил мне, что он не испытывает затруднений с продажей живых самцов волка, поскольку их можно использовать для скрещивания и улучшения породы ездовых собак.

Генри также говорит о спасенных волчатах, которых потом будут использовать в упряжках.

Капитан Дик Крейн из Петоски (штат Мичиган) рассказывал мне, что провел девять лет среди ездовых собак на Аляске и Юконе. Среди них было три чистокровных волка, которых также впрягали в сани.

«Последние, — говорит он, — не так хороши, как ездовые собаки. Они достаточно сильны, но всегда более или менее робки, пугливо наблюдают за возницей и сжимаются от прикосновения руки».

Единственное заметное различие между хаски и диким волком — хвост. Хвост волка редко высоко поднят и закручен; у хаски он всегда чрезвычайно закручен. Почему? Возможно, это результат тяжелого труда. При перевозке необычайная энергия наполняет все тело, что заставляет хвост закручиваться, покоряясь более мощным мышцам, точно так же, как зубы человека сжимаются при сильном напряжении конечностей. Я не сомневаюсь, что если бы сгибающие мышцы хвоста были сильнее поднимающих, то хвост ездовой собаки постоянно завивался между ее лапами.

Подтверждением этого является факт, который я сам несколько раз наблюдал. Полукровки в упряжке могли отправиться в путь с опущенными хвостами, но стоило им дойти до трудного участка, где приходилось напрягать все усилия, как их хвосты взлетали и завивались кольцами.

Уши хаски часто опущены. Уши дикого волка прямые, но, по словам капитана Крейна, у ездового волка в возрасте девяти или десяти лет тоже опускаются уши.

Многие наблюдатели подтверждают, что это животное может быть укрощено и питать любовь к собакам. Росс рассказывает: «В Форт-Резолюшн в июле и августе 1857 года жил совершенно одомашненный взрослый волк. Хотя он робел людей, но жил в гармонии с собаками, спал рядом с ними, играл и делил с ними пищу. В дыму, отгонявшем от скота мириады ядовитых мух, он держался близко к другим животным, и хотя среди них был маленький теленок, волк никогда не пытался причинить тому вред. В него выстрелил один индеец, и зверя никогда больше не видели».

Преподобный Дж. А. Маклафлин с реки Беренс (озеро Виннипег) написал мне 9 марта 1893 года: «Этой зимой волков здесь довольно много, но, похоже, они не сбиваются в стаи и, насколько мне известно, не опасны. На прошлой неделе один из индейцев отправился к своим снастям, которые он поставил осенью, и наткнулся на великолепного черного волка в капкане. Индеец связал ему пасть веревкой, вытащил из ловушки, впряг в свою упряжку и заставил помочь перевезти рыбу. Местный чиновник компании „Гудзон-Бей“ посадил зверя на цепь в форте и намеривался скрестить его с одной из своих собак. Я видел нескольких волков, но не таких, как этот. Его густой и красивый мех весьма похож на мех чернобурой лисы. Уши более округлые, чем обычно, и придают голове сходство скорее с медведем, чем с волком. Я ухаживал за ним, но он ни разу не выказал признаков раздражительности и ни разу не попытался меня укусить».

Д. Т. Ханбери рассказывал о своем путешествии из Селкирка в Норуэй Хаус 26 февраля 1899 года: «В тех краях [река Беренс] у меня появился новый опыт езды на санях, которые тянула свора, куда входил волк. Этот зверь был в наморднике и, хотя оставался довольно диким, работал хорошо. Мне сказали, что чистокровный волк не сохраняет в плену своей выносливости, но из полукровок и квартеронов получаются самые полезные животные».

Трудно понять, почему ездовые собаки боятся волков, если они такие близкие родственники. Вероятно, из-за того, что дикие одиночки крупнее, а собак более или менее усмиряет их образ жизни.

Скрытая свирепость

Однако дикая волчья природа склонна время от времени прорываться свирепостью и у ездовой собаки, как уже отмечалось ранее в моем рассказе о Виннипегском волке. Другой трагический инцидент подобного рода произошел недавно в Саскачеване.