Зверь (СИ)

- Моя мама говорила, что отцовское семя сделает мальчика сильнее, - сказала она, лукаво улыбаясь и опуская глаза, - а я очень хочу родить сильного наследники своему Господину.

- Только я тебя не звал, - холодно напомнил Эеншард.

- Разве любимой наложнице нельзя самой тайком прокрасться к своему повелителю?

Она попыталась поцеловать руку Эеншарда, но тот мгновенно освободил ее, схватил наложницу за волосы и оттянул от себя.

- Ты не моя любимая! - рявкнул он, скалясь.

Он буквально видел обнаженную Ленкару в полумраке, целующую его пальцы, и просто не мог позволить другой прикоснуться к себе так же.

Дерб не вскрикнула, только испуганно посмотрела на мужчину, хватаясь за голову.

- Если ты еще раз придешь ко мне сама, я выдеру тебя в зад так, что ни одна лекарша не поможет тебе сохранить этого ребенка, ясно?! - рявкнул он, не ожидая такого гнева от себя самого.

Он отпустил девушку, и та беспомощно осела на пол.

- Я люблю другую, - спокойно сообщил Эеншард. – Все, что я могу тебе дать, - это содержание, как матери моего ребенка, надеюсь, это понятно?

Дерб всхлипнула. В ее глазах появились слезы, но стиснув зубы, она старалась не плакать.

- Уходи, - прошептал Эеншард, проходя мимо собственной женщины.

Не дожидаясь ее ухода, он начал раздеваться, собираясь спать.

Дерб посмотрела на него, затем тихо встала и замерла, закрывая руками живот.

- Можно мне сказать? – спросила она дрожащим голосом.

- Говори.

Она снова всхлипнула.

- Я обязательно рожу вам наследника и буду любить вас, чтобы вы ни говорили.

Голос ее сорвался на писк, и она выбежала, не удержав слез. Ее платье было в смежной комнате, там же она могла и порыдать вдоволь, прежде чем с гордым видом вернуться в гарем, только это не могло изменить чувств и решений ее Господина.

13

Ленкара сидела у окна в спальне матери. Здесь ей было спокойнее, чем в своих покоях. На улице сгущались сумерки. С серого неба падали единичные пушистые снежинки.

Последнее время принцесса чувствовала себя дурно. Ей не хотелось есть. Она избегала людей и страдала от приступов головокружения, но сейчас ей было легко.

Правда, даже здесь ее нашла неугомонная Вивьен:

- Лека, ты, что не спуститься? - спросила младшая, заглядываю в комнату.

Ленкара обернулась, пронаблюдала, как ее сестра, уже в церемониальном наряде заскочила в комнату и закрыла за собой дверь, не отводя взгляда от сестры.

- Я обязательно спущусь, - сообщила Ленкара. - Я ведь обещала.

- Но при этом ты все еще не готова!

Ленкара невольно посмотрела на свое свободное шерстяное платье, напоминающее мантию.

- Я спущусь именно так, - прошептала она.

Принцесса действительно не собиралась переодеваться. Волосы ее были собраны в косу и закреплены на затылке в виде кольца при помощи серебряных шпилек. На лбу же красовалась украшение, выдававшее в ней наследницу. Большего Ленкаре не было нужно, и она едва ли понимала, что не нравится ее сестре.

- После случившегося ты просто обязана выйти и показать всем, что ты прекрасна и не сломлена! - заявила Вивьен.

- А я и не сломлена, Вив.

Но младшая ее не слушала, расхаживая по комнате.

- Эти глупые люди все говорят о тебе и эштарце. Как он посмел...?

- Вивьен! - перебила ее Ленкара. - Хватит, ты не знаешь, о чем говоришь. Просто иди, я скоро спущусь.

Ленкара просто отвернулась к окну. Вивьен же, подойдя к ней, ласково обняла сестру за плечи. Она хотела ее поддержать и утешить, вот только не зная правды, делала лишь хуже.

- Я очень жду тебя внизу.

Шепнув это, Вивьен все же ушла, а Ленкара невольно вздохнула. Легкая тошнота снова подступила к горлу, но принцесса только выдохнула и вновь достала из рукава письмо, где на листе в центре было лишь пару слов.

«Моя дорогая Снежная дева, мне удалось вернуться домой. Меня злят разговоры, но ты права, главное, что мы знаем правду. Жду встречи с тобой. Э».

Прочитав письмо еще раз, она бросила лист бумаги в пламя камина, чтобы его случайно никто не нашел, а вот кольцо, приложенное к этому письму, она надела на безымянный палец левой руки. Тонкая серебряная нить этого кольца с волной резного узора была идеальным символом ее запретной любви.

В зале Ленкара чувствовала себя неуютно. Все смотрели на нее и тихо шептались. Кто-то жалел ее, кто-то злорадствовал, а сама Ленкара сожалела лишь о том, что все эти люди не знали и не приняли бы правды. Ее злило, что во всем винили Эеншарда, злило, что репутация принца была черна просто потому, что он был сыном Эштарского короля. В какой-то момент ей даже захотелось закричать, что она не жертва, а Эеншард не чудовище, но понимая, что ничего этим не изменит, молчала, просто наблюдая.

Ее сестра спустилась по главной лестнице, обворожительно улыбаясь. Затем медленно и изящно дала своему возлюбленному руку. Граф опустился на колено, признался в любви и попросил ее руки, а Вив, кокетливо опуская глазки, согласилась.

Больше Ленкара не хотела быть здесь и, пока ее отец торжественно объявлял о добром событии в его доме, наследница выскользнула из зала и устремилась в подземелье.