Зверь (СИ)

На пороге стоял Филатов и отчаянно зевал, при этом почесывая свою каштановую шевелюру.

— Есть что пожрать? — поинтересовался он хриплым спросонья голосом и как ни чем не бывало подошел к холодильнику.

Темная футболка Вадима растянулась, но все равно очень круто смотрелась с узкими темными джинсами.

Я чисто инстинктивно сглотнула, вспомнив проведенную с ним ночь и отчаянно покраснела, когда внезапно поняла, что Филатов, открыв дверцу холодильника, смотрит в мою сторону. Угольный взор пригвоздил меня к стулу. Я глупо улыбнулась и перевела взгляд на Каспера, ни черта не замечающего. Собственно, хозяин квартиры вообще залип и, томно моргая, пялился куда-то мимо меня, размышляя о чем-то своем.

Вадим, «продырявив» меня взором еще несколько мгновений, отвернулся, а я поймала себя на том, что сжимаю бедра и дышу, словно загнанный зверек.

Вот же сволочь, знает, какой эффект производит. А чем? В сотый раз поражаюсь, как мне удалось разглядеть в Филатове глубину. Но удалось же…

Он, стащив с полки холодильника небольшую кастрюльку, прошествовал мимо стола к плите и зажег газ. Поставил кастрюлю на запылавший сине-оранжевым цветком огонь и, достав из заднего кармана джинсов пачку сигарет, склонился над плитой.

Вверх взметнулась струйка дыма, и Фил обернулся, перехватывая сигарету пальцами, а я только сейчас заметила на безымянном и среднем — левой руки — тонкие серебряные кольца.

Вадим смотрел на меня и ждал. Наверняка думал, что я начну выносить ему мозг по поводу произошедшего. Но нет. Я молчала, не позволяя себе отвести взгляда. Наконец, он склонил голову набок и, прищурившись, подозвал меня: так мягко и ненавязчиво улыбаясь, поднял руку и поманил пальцем.

Каспер вскочил, услышав звонок мобильного, донесшийся откуда-то из глубины квартиры, и оставил нас наедине.

— Мария, — меня передернуло от удовольствия, настолько красиво в устах Фила звучало мое имя. Или это после жаркой ночи во мне проснулась такая чувственность? И снова по спине побежали мурашки. — Мари-и-ия… — протянул, почти пропел Вадим, и я вскинула на него глаза. Но сдаваться не спешила, все еще злясь из-за ужасающих своей серьезностью пристрастий Фила.

Он вздохнул и как только подался к столу, желая поймать мою руку, я упрямо и резко дернулась назад, тут же вскочив.

Вадим отошел, едва заметно раздув ноздри, и мне показалось, что осталось лишь мгновение до того, как он пришибет меня на месте. Но нет, сдержал порыв злости, и, пожав плечами, отвернулся.

— Почему ты ушел? — спросила я, таращась Филатову в затылок.

— А ты не хотела? — ответил вопросом на вопрос, так и не оглянувшись. — Нужно было остаться?

— Что за бред? — не сдержалась, подлетев к Вадиму, и рванула за рукав футболки, от чего тонкая ткань затрещала.

Уронив столовую ложку, которой помешивал суп, Филатов посмотрел на меня совершенно дико, а затем неожиданно подхватил подмышки и, сметя чашки, усадил на стол. Встал между ног, сжал одной рукой запястья, заведя руки мне за спину, а пальцами второй стиснул подбородок, вынуждая смотреть в его бешеные глаза.

— Не веди себя так, ясно? — почти выплюнул Вадим.

Я видела как подрагивает его верхняя губа, и как сильно он стискивает зубы, но почему-то совсем не испугалась. Напротив, обмякла в его руках, а Фил, почуяв это, на миг застыл, рассматривая мои припухшие от вчерашних поцелуев губы, и как-то хищно улыбнулся. Затем подтянул к себе и, прижавшись ко мне всем телом, мягко прикусил кожу подбородка, переведя пальцы мне на горло и почти сжимая его. От незнакомых ощущений — удовольствия, смешанного с легкой болью — у меня едва не выскочило сердце. А Вадим, все еще удерживая в своих объятиях, измывался над моими губами, чередуя покусывания с нежными прикосновениями языка. Я уже готова была распластаться немедля, но Филатов остановился, освободил мои руки, которыми я тут же вцепилась в футболку на его талии, и, отведя мои волосы назад, пробормотал на ухо:

— Не зли меня, Мария. Ты не такая…

Я часто заморгала, когда на кухню вернулся Каспер, ничуть не смутившийся нашей позы и моего разгоряченного вида, и проговорил:

— Заканчивай, Фил, со своей телкой и сваливай. Сейчас мой братан приедет. Сам знаешь, ты ему не по душе.

Филатов, глядя на меня неотрывно, потемнел и отчеканил:

— Мне похуй на его мнение. И Мария — не телка.

— Да-да, очередная, которую можно трахать до посинения, потом придет новая «не телка», — словно лошадь заржал Каспер, а я в один миг поняла — конец.