Зверь: тот, кто меня погубил

А потом я ковыляла с чемоданом и сумкой до остановки на трассе. Мне повезло, город ещё спал. Поэтому радовалась – не придётся оправдываться или лгать знакомым, которых часто встречаешь… особенно, когда момент неподходящий. А идти был долго. Ничего, я сильная… смогу…

И плевать, что холодно. Плевать, что слезы уже на лице ожоги оставили. Плевать, что больно и обидно. Села на остановке убогой, не видавшей ремонта десятки лет. Прикрыла глаза и с грустью подытожила, что теперь и семьи у меня нет!

Ни семьи, ни друзей…

С подругами не заладилось еще со школы. Странная зависть, нелюбовь, презрение сверстниц и девчонок постарше привели к тому, что я была одиночкой. Нет, у меня случались знакомые, но они быстро в стан врагов переходили – ведь если быть со мной, им тоже перепадало, а мало кто был готов к такому испытанию.

Школьники – злые, завистливые… вот и клевали, кто не с ними, кто слабее. Выживать слабому характером в своре диких шакалов невозможно. В городе были случаи суицида. Кто-то считал, что это выход, но я для этого была слишком увлеченной и влюбленной в жизнь.

Поэтому просто делала вид, что не замечала злых шуток, приколов, обзывательств, сплетен… Вот, собственно, почему и дотянула аж до одиннадцатого класса, хотя многие торопились школу покинуть в девятом.

И даже последний год был жутким. Частенько прилетала тонна радости и приятности со стороны Глеба. Парень из шкуры вон лез, чтобы отравить мою жизнь и учёбу подпортить. При том, что уже не учился в школе, но упорно подтрунивал.

Пару раз девчата стрелки устраивали, до драк не доходило, но гадости о себе выслушивала. Вот на такой разборке меня и заметил Ильюха. Они с ребятами шли откуда-то, а девчата меня заловили в парке, когда я возвращалась поздно… Обычные упреки: за мать, отца, шмотки, красоту – за всё сразу, много чего, о чём понятия не имела. Мол, ворона белая. С* умная. Заносчивая. Высокомерная…

Новик, нас заприметив, замер недалеко. Я видела, как угорал над бабскими разборками. А когда самая активная, Ирина Сявикова, уж очень меня не любила не пойми за что, руками передо мной стала махать. Нахмурился:

– Чё это вы к моей девушке лезете?– подошёл ближе, сигарету пожевывая.

– Твоя? – ахнула Ирка, на меня диким взглядом зыркнув.

– Ага, – кивнул зло Илья. – Окурок вышвырнул. Секунду толпу девчат изучал: – У вас проблемы? – с недовольством.

– Н-нет… – заблеяли девчонки, затравленно оглядываясь.

– А я услышал, что есть, и не врубился, с какого х*! – грубовато чеканил. – Претензии себе в зад воткнули, и прочь отсюда! – жест широкий и категоричный. – Увижу еще раз – мало никому не покажется…

Его слова вес имели для любого человека в нашем городке. Вернее, боялись его отца, но дело после этого случая поменялось кардинально.

Молодёжь страшилась попасть ему под руку, вот и избегали со мной пересекаться. Нет, меня не стали любить и боготворить, но откровенные издевки прекратились. Да и уважения особого не прибавилось – скорее зависть…

А если учесть, что Илья первый, кто стал ухаживать за мной, как за девушкой, конечно, я поддалась его очарованию. Крутой, популярный, красивый, благородный…

Глава 8

Настя/Стася

Гул машины выдернул из задумчивой дремоты. Промерзла я уже достаточно, чтобы лениться открыть глаза и бояться пошевелиться, иначе как стеклянная статуэтка развалюсь.

Лишь поежилась сильнее, но судя по рёву движка – машина приближалась… И очень быстро. Секунда, две – пронеслась мимо… Раздался визг колёс, гудение смолкло… И вновь взревело, только теперь звучало приближающееся подгазовывание.

Нехотя разлепила глаза. Напротив остановилась чёрная, затененная машина. Не разбираюсь в марках и моделях, но это вроде была иномарка, хоть и не новая. В принципе без разницы – в наше время любой человек, кто может позволить себе машину, уже на коне… Дверца распахнулась, и я тотчас проснулась. За рулём сидел Илья, рядом Макс. Оба курили.

– Ты куда в такую рань? – пьяно хмыкнул Максим.

– В город, – глухо отозвалась, но прежде пришлось прокашляться, горло сильно схватило и першило.

– А чё, разве автобусы ходят в такую рань? – нахмурился парень, делая затяжку и косясь на Илью. Бывший равнодушно смолил, да глаз не сводил.

Я опять поежилась, только теперь от его взгляда. Пронизывающего, морозного.

Из машины летели смешки, другие голоса. Не сложно догадаться, что на заднем сидении ещё пассажиры.

– Я не спешу, – стушевалась от всего сразу. И сильнее обхватила себя за плечи, будто так могла помочь сохранить последнее тепло.

– Запрыгивай, – мне наперерез кивнул Илья. Докурил сигарету, в окно открытое швырнул.

– Нет, спасибо, – рьяно мотнула головой. – Я автобус подожду, – реплика оборвалась, когда Новик зло из авто вышел.

– На заднее! – Это недовольно засопевшему Максу бросил, и размашисто к остановке пошел.

Я в панике засуетилась – кто знал, что у  него на уме. Если выпивший, и до сих пор был на меня зол…