Звери до нас. Нерассказанная история происхождения млекопитающих

В 1971 году Уолдман и его коллега должны были навестить группу учащихся, сражавшихся за премию герцога Эдинбургского, в лагере в Камасунари, Шотландия, – известном за свою красоту месте у подножия горного хребта Куиллин на острове Скай. Уолдман решил разузнать об этом районе в надежде найти там породы, содержащие ископаемые останки. Он наткнулся на несколько упоминаний о фрагментах костей на полуострове Стратхэрд, о которых сообщила в начале 1900-х годов команда Геологической службы. Уолдман знал по своему опыту, что в месте, где ранее находили ископаемых позвоночных, можно в конечном итоге найти что-то еще. Пришла пора по-новому взглянуть на побережье. К счастью, дорога к лагерю позволяла сделать небольшой крюк для расследования.

Уолдман не ошибся в своих предположениях. Стоило ему с коллегой добраться до берега, как они обнаружили крошечные фрагменты окаменелостей, усеивающие обнажения юрского известняка. В течение получаса они находили все более интересные окаменелости. Наконец была замечена первая полная конечность. Она была длиной со спичку и принадлежала кому-то совсем маленькому – должно быть, маленькому крокодилу. Возбуждение нарастало, и поиски продолжились. Наконец Уолдман обнаружил нечто настолько невероятное, что волосы у него на затылке встали дыбом. Его изумление подтверждалось в дневниковой записи двумя восклицательными знаками: «Похоже, это млекопитающее… Я очень надеюсь, что это правда челюсть млекопитающего!!»

Никто прежде не находил в Шотландии млекопитающих мезозойского периода. Правда ли это оно?

Северо-запад Шотландии и Западные острова славятся своими жутко древними тектоническими выступами, зубчатыми вершинами вулканических пород и ландшафтами, исцарапанными и сформированными ледниками. Но никогда здесь не находили ископаемых позвоночных. Никто в общем-то не обращал особого внимания на осадочные породы в этих регионах. За исключением нескольких морских рептилий, найденных на острове Эгг шотландским палеонтологом и писателем девятнадцатого века Хью Миллером², на Гебридских островах не встречались окаменелости позвоночных.

Ископаемые млекопитающие мезозоя все еще были крайне редки. К 1970-м годам были известны только отдельные зубы из разных регионов мира, а найти фрагменты челюстей или скелетов, например мегазостродона из Южной Африки, считалось большой удачей. Частенько говорили, что всех найденных костей млекопитающих едва хватило бы на обувную коробку.

Через два дня Уолдман оставил учеников на попечение своего коллеги и вернулся к побережью, чтобы еще раз его изучить. Он осмотрел свою драгоценную находку – загадочную челюсть – под лупой. В своем дневнике он вел спор с самим собой, приводя доводы, почему кость могла принадлежать акуле или рептилии. Но эти сложные заостренные зубы, их корни в этом фрагменте челюстной кости… Уолдман достаточно знал о рептилиях и рыбах и понимал: они тут ни при чем. Все-таки надежда была.

С предельной осторожностью Уолдман поднял маленькое ископаемое с его бледно-серого ложа и пешком вернулся в лагерь.

Вернувшись на юг, Уолдман срочно связался со своим бывшим профессором Робертом Сэвиджем. По общему признанию, Сэвидж был необычным человеком, возможно, последним «джентльменом-натуралистом», которых когда-то было немало в естественных науках. Сэвидж родился в Белфасте в 1927 году в относительно богатой семье, он изучал геологию и зоологию в Королевском университете, а затем переехал в Лондон для защиты докторской диссертации, в которой он изучал вымершую выдру Potamotherium. В 1954 году он принял должность в Бристольском университете, где и проработал следующие 32 года: сначала в качестве лектора по геологии и куратора геологического музея, а позже в качестве профессора палеонтологии позвоночных.

Факультет палеонтологии Бристольского университета процветал под влиянием Сэвиджа. В 1969 году он основал совместные курсы по геологии и зоологии в Бристоле. Теперь они – краеугольный камень одной из крупнейших исследовательских групп по палеобиологии в Европе, на них ежегодно записываются студенты со всего мира.

Когда я спрашиваю знакомых, каким он был, они всегда говорят одно и то же: джентльмен до мозга костей. Сэвидж часто приглашал своих студентов к себе на обед. Его дом полнился геологическими редкостями. «Холостяцкая берлога джентльмена» [86] в богатом районе Клифтона, по воспоминаниям тех, кто там побывал, была забита антиквариатом. Сэвидж радушно принимал гостей, в том числе исследователей со всей страны. Он предоставлял им в личное пользование целый этаж дома и приглашал угоститься его богатым запасом бренди и скотча³. Палеоантрополог Ричард Э. Лики, друг и коллега Сэвиджа, вспоминал, как тот показывал посетителям непонятные фрагменты костей, ожидая, что же они скажут. Он безмерно радовался, когда гости угадывали, кому принадлежала та или иная косточка. Его студенты тоже играли в эту игру.