Звери Стикса. Часть 2. Мемориум

Кошка спрыгнула с верхотуры, мягко приземлилась рядом с псом на три лапы, подмышкой четвертой держа темно-красную энциклопедию. На обложке большими золотыми буквами значилось «1000 имен, перевернувших науку!». Они сели на пол, опершись спинами о стеллаж, и Кира открыла том на нужном месте. С фотографии на всю страницу им ясно улыбалась черноокая индианка Минерва Гонсалес. Доктор биологических наук, вундеркинд в области травоведения, знавшая наизусть более 40 тысяч пород растений, подарившая миру 15 томов иллюстрированного атласа лечебных трав с подробным описанием их свойств и способов применения.

– Вот она…– Кира провела рукой по портрету. – Старая стерва. Она всегда повторяла, что у меня нет будущего, потому что я выскочка.

– Ну, она была права в каком-то смысле, нет? – не удержался пес от колкого замечания. Кошка дежурно пихнула его локтем. – Не злорадствуй, – парировал пес. – Видишь, что с ней теперь стало. Интересно, она сошла с ума и потом сюда попала или наоборот?

– Думаешь, она сошла с ума?

– А ты думаешь, нет? Она, хочешь сказать, всегда так себя вела – шикала на людей, а при попытке приблизиться убегала, размахивая руками?

– Нет, ну не так… – кошка перебирала свои воспоминания. Пес взял книгу к себе на колени и стал ее пролистывать. – Довольно нелюдимой всегда была. И очень тщеславной. Она была гением и обладала феноменальной памятью. Но по-настоящему чувствовать лес, ей было не дано. Думаю, она из-за этого так относилась к студентам-ведунам, не только ко мне.

– Ты не поверишь… – пес протянул ей книгу, показывая на другую страницу. – Узнаешь?

У Киры глаза округлились.

– ЛУНА!? – воскликнула она. На что пес строго на нее цикнул, напоминая, что они прокрались в отдел истории и автобиографий, договорившись ни к кому не обращаться и желательно, не попадаться на глаза. По пути в библиотеку после короткого спора Кира все-таки согласилась не афишировать любых их находок, умозаключений или подозрений и не советоваться без псова согласия с местными светилами. «Если тебе так хочется что-то обсуждать, так обсуждая со мной! – сказал ей тогда Фауст. – Это ведь ты там рассуждала о партнерстве, так вот и будь мне тоже адекватным партнером. А я просто прошу не лезть на рожон».

Кошка зажала рот и уже шепотом повторила и без того очевидный факт, беря у Фауста книгу.

– Луна! Это ведь Луна!

– Ну, или ее сестра близнец, – Судью что-то насторожило, он прислушался и, оставив кошку читать статью, тихо подкрался к краю стеллажа, выглянул в проход.

А подпись под фотографией гласила примерно следующее: «Амалия Анагард Принстон. Астрофизик, астролог. Первая в мире женщина, получившая ученую степень в области астрономической физики. Создала теорию силовых энергетических линий, доказала принцип фиксации каждой линии на силовой точке. До открытия Принстон считалось, что силовые точки планеты – это точки пересечения различных энергий, несущие в себе дополнительный заряд. Но теория Клубка Принстон приводит доказательства того, что пересечения линий не только не несут дополнительной энергии, но и порой вообще не существуют, т.к. различные типы энергий могут проходить в разных слоях реальности. Таким образом, энергии мира не пересекаются, а накладываются одна на другую, и энергетическое поле планеты напоминает скорее многослойный клубок, нежели сеть с узелками пересечений. Однако теория не дает объяснения тому, что из себя представляют истинные силовые точки, а лишь указывает на то, что каждый поток энергии привязан («фиксирован» в терминах самой Принстон) к какому-либо реальному неодушевленному, а в некоторых случаях и к живому объекту на земле, в воде или в воздухе. Теория была подвергнута критике за попытку интерпретации и популяризации учения древних о Богах Зоома и многими учеными так и не была принята. Также Амалия Принстон написала множество книг по астрологии и теории Зодиака. Она объясняет связь характера человека с датой и местом его рождения тем, что душа, летящая из конкретного созвездия (Амалия ввела термин «Дом» для обозначения астрологической зоны информационного поля) в конкретный час, день и точку, последовательно проходит через все энергетические слои планеты, словно игла через клубок, «цепляя» именно эти энергии на себя, приобретая соответствующие качества и таланты…»

– Что значит – ты не знаешь!? – донеслось до ее слуха откуда-то из зала. Кира отложила книгу и тоже подползла поближе Фаусту. А затем, не в силах устоять перед собственным любопытством, и вовсе протиснулась к самому краю, оттеснив пса.

На красной ковровой дорожке показалась разъяренная Лена в компании притихшего профессора Самсон-Блюмцвейга, главы этого самого отдела, и совсем раздавленного, казалось, ее тирадой Джорджа.

– Тебе ясно же сказали, чтоб следить и глаз не спускать! Где теперь их искать, дубина ты старая! И что эти КСные твари задумали? Кто мне расскажет? Может ты, урод немой? Ты мне скажешь!?

Джордж еле переставлял вялые ноги, с трудом поспевая за полной энергии женщиной.

– Леночка… ну, ну не кипятитесь вы так!