Звери Земли

– Я не о том… Наша родина – Зона, Пэн. Таких, как мы, мало, исчезающе мало. Мы должны держаться рядом, вместе… Или ты предпочитаешь служить под началом мясников из НИИ Менеладзе?

– Ну… не планирую… А какие есть варианты? Куда Исход-то планируется?

– Я не могу… действительно не могу, не имею права назвать тебе пункт прибытия. Но кто тебе мешает догадаться самому? Подумай, какая из стран с претензиями сверхдержавы… региональной по меньшей мере сверхдержавы… осталась без своей изначальной Зоны? Да и вторичными Зонами не избалована… У кого достаточно смелости, денег и беспринципности для столь масштабных экспериментов, что на их фоне кажется детской возней в песочнице все, что мы делали в Хармонте или здесь? Знаешь, чем они занимались в той части монгольской Зоны, что взяли в концессию или в аренду… не помню, как они это оформили, но не суть… Среди прочего они ставили раз за разом простой эксперимент: в Зону доставляли ящики приличных размеров, оставляли на разные сроки в разных местах, потом забирали. Разумеется, содержимое ящика каждый раз было свежим… Свежим, но в принципе тем же: генные материалы – сперма, яйцеклетки, в том числе оплодотворенные… Ты оценил масштабность замысла? Не одинокий сталкер, бродящий по Зоне и понятия не имеющий, где он что подцепил и кто у него родится: такой вот, к примеру, Питер Пэн вполне цивильного вида? Или зверообразный воднодышащий мутант Дракула?

Его голос звучал все более взволнованно, жестикуляция стала активнее. Похоже, Илью и в самом деле увлекли необозримые перспективы… Не единичные уникальные экземпляры аномалов, которые – при сильных генетических отклонениях – даже пары себе не подыщут, но миллионы (миллионы, Питер!) особей, индивидуальных, но с неким заданным аномальным свойством…

– Ну и зачем им, с таким-то их размахом, мы, убогие? С нашей детской возней в песочнице… в смысле, в Виварии? – подпустил я скепсиса.

– У них есть деньги и размах, да, но нет вот этого… – Он вновь постучал себя согнутым пальцем по лысине. – И нет нашего гандикапа – результатов за двадцать лет работы. Им пришлось бы заново наступать на все грабли и заново изобретать все велосипеды…

– По-моему, наши грабли, велосипеды и прочие результаты сейчас изучают полковники Антипин и Сало. Думаешь, изучат, потом запакуют в большой чемодан и принесут нам к поезду, или самолету, или на чем ты в новый Исход собрался?

– На велосипеде… На трехколесном… А ты следом, трусцой, с чемоданом на горбу… Странно слышать такое от человека, который последние десять лет старательно помогал мне фальсифицировать результаты исследований… Не находишь?

– Ну да, ну да… я ж все десять лет сидел, бритвочкой лабораторные журналы подчищал, циферки в них другие вписывал… ну, было пару раз… сам же говорил: зачем ребятам жизнь портить, заставлять остаток жизни на секретных спецобъектах проводить…

– Пару раз? А если посчитать? Инга-Минога, помнишь такую? А Василиск? Этого-то уж ты не мог позабыть, вместе консерваторию развалили, такое не забудешь…

Он сыпал новыми и новыми прозвищами подопытных, и когда счет пошел на третий десяток, я капитулировал:

– Ладно, ладно… погорячился насчет пары раз…

– А Сало и Антипин пусть разбираются с «тотемной теорией» аномальности, Питер… Пусть тратят на нее время и ресурсы… То, что им оставлено в закромах, как раз эту теорию и подтверждает. А все, что опровергает, – вывезено или уничтожено. Чем глубже они увязнут в ней, тем лучше, наша фора станет еще больше.

– Ты… хочешь сказать…