Звериное начало. Том I

Чтобы выживать, присоединившиеся зараженные вынужденно соглашались играть по чужим правилам. Несмотря на то, что подавляющее большинство стаи состояло как раз их них, именно грязным требовалось учить язык своих главарей, а не наоборот. Зараженные перевертыши, бесспорно, помнили все и могли бы переговорить в деревнях, но любая глупость, резкое замечание или неудачная шутка могли вывести их из равновесия и вынудить наброситься на собеседника. Из-за чудовища, которое слишком чутко дремало в них до наступления полнолуния, и периодически проявляло себя, торговля была не для них. Портить и без того плохие отношения с поселениями было губительно для стаи.

Если грязные потеряют над собой контроль, то для города или деревни обмен может закончиться плачевно – так рассуждал вожак на совете – и, что хуже, это может привести к еще более жестокой охоте на перевертышей. Разбираться в первопричинах никто из других народов не станет, в этом сомневаться не приходилось. Большинство, особенно среди многочисленных людей, не делало различий между стаями, в зверином облике их и вовсе постоянно путали. Для напуганных народов даже не имело значения, матерый волк перед озлобленными людьми, сердитыми свэтами и яростными зэмэсками или совсем еще волчонок – они предпочитали уничтожать всех. Обе стороны сметали врагов, словно лесной пожар, ни перед чем не останавливаясь и ни о чем не жалея.

Зараженные пригодились, чтобы немного подтянуть Рэйару. Они говорили с ней, пока стая кочевала в сторону поселений. Каждый вечер у костра девушка по просьбе отца вела беседы с низшими и понемногу осознавала, что хоть про них и говорили не самое приятное, называли «грязными перевертышами» и «проклятыми», на самом деле зараженные ничем не отличались от остальных. Да, они легче поддавались эмоциям, звериная натура чаще брала вверх над разумом, а за день до полнолуния, во время него, и на следующие сутки они могли находиться лишь в облике зверя и становились агрессивными ко всем, кроме своих. Бывало, что во время полной луны, зараженные вовсе сходили с ума и могли наброситься даже на членов стаи. Только вожак всегда оставался неприкосновенен, будучи их создателем.