Звезда Аделаида - 2

- Квотриус, звезда моя, но… откуда узнал ты подробности таковые о… грязи на простыне моей? Ну, да всё равно теперь уж. Но ведай, негоже злиться тебе - взгляни-ка лучше на себя. Видишь, во… что превращают тебя злые, да к тому же, почти беспочвенные мысли, переданные через болтливых рабов, кои так склонны ко всякого рода преувеличениям. Прошу, просто успокойся и выслушай меня.

- Нет, высокорожденный брат мой и патриций Северус. Хотел бы сказать я, что больше не стану слушать пустых советов твоих.

И сразу вслед за этим неравнодушным словоизлиянием:

- О Се-ве-ру-у-с-с, умоляю, прости меня за излишнюю грубость в обращении, прошу,молю-у!

- А теперь молю тебя я, выслушай! Слышишь же, и знай сие -опять я стараюсь связать воедино все нити, коими связаны мы друг с другом. Ты же, не задумываясь, рвёшь их ударом наотмашь.

Не узнаю я прежнего - спокойного, рассудительного возлюбленного брата своего, звезду свою, огонь и кровь живого сердца моего. За что мстишь ты мне на самом деле? Ведь не поверил бы ты рабской клевете на Господина, если бы не лежало сердце твоё ко лжи таковой. Не мог же ты и вправду представить себе, что могу я изменить тебе с этим пока что недочеловеком? Не дорос он ещё до того, дабы свободным человеком по праву полнейшему называться! Не добился он в жизни своей здесь ничего, лишь рабом ничтожным был, как он до сих пор поговаривает о себе, да и то, у варваров грязных.

- Но из твоего времени же он. Наверняка, уже вспомнил твой с ним англский язык времени дальнего, и вы общаетесь на нём обо всём на све… И отчего покраснел ты вдруг?

- Нет-нет, Квотриус, помилосердствуй, лишь только кровь сие прилила к лицу после Распятия. Ибо не так-то это просто всё с Распятием, сам знаешь, не забыл ещё? - попытался перевести всё в грустную шутку Снейп. - Да и с Гарольдусом очень трудно покуда. Пока раб он в душе, и только лишь обязанность доставить его в наше с ним время удерживает меня поблизости от него. Вот, что я тебе расскажу…

Разумеется, ночное приключение с «пальпацией» собственного члена Северус просто заспал. Честно-пречестно.

Но рассказал о просыпании в обществе Гарольдуса, столь неприятном для обоих братьев. И ещё неизвестно, кому из них больше был неприятен факт сей, нелепый, если вдуматься, до крайности.

… - Так смилуешься ли ты надо мною теперь, возлюбленный мой брат, о Квотриус мой воистину единственный?

-Да. Знал, знал я, сердцем чувствовал, что с Гарольдусом связывает тебя лишь недоразумение некое, не более. Но я, ничтожный полукровка восхотел поклёп возвести на тебя, о Северус, ибо был неуверен, что сей англус не придётся тебе роднее меня, не связанному с тобою ничем, кроме устного соглашения называть друг друга по-братски.

Подумал я о… женитьбе вместо тебя и пришёл к выводу, что время можно закрутить в кольцо, петлю, называй сие, как заблагорассудится тебе. Вот сейчас поясню, прошу, не криви лицо. Может, и дурачок я, но... Впрочем, вот пример тебе - как это произошло, когда из-за нашей любви я стал чародеем. Ибо не попади ты сюда, не полюби тебя я, не возжелай меня ты, в свою очередь… Верно, понимаешь ты, возлюбленный, о чём я.

Поэтому нет нужды разочаровывать невесту из действительно родовитой семьи истинных ромеев и выставлять меня - урода - за тебя, мужчину, прекрасного собою красотою необыкновенною для ромейской девицы. Способен ты, уверен, поразить её обликом своим необычайным в самое сердце. Выпустит Амурус Стрелу свою в сердце девицы, и вот - она уже твоя, уже готова, дабы развязал ты на ней узел геркулесов. И также многоплоден, как Геркулес, станешь ты во времени сём.

- Мне. Не. Нужны. Женщины. Ни в этом, ни в «моём» времени. Тем более не нужна многоплодность - не собираюсь же я оставаться во времени сём столь надолго, дабы выводком детей обзавестись. Нигде не нужны - здесь у меня есть ты, Квотриус, а… там - не знаю, может, сумею не принять яд без обычного противоядия, ибо теперь без надобности я соратникам бывшим своим, всем, кроме троих, коим небезразлична судьба моя. Так вот, ежели сумею оправиться от разлуки с тобою, то у меня есть друг, это один из моих соратников... бывших, но оставшийся прекрасным другом - весёлым, общительным со мною... уникальным по своей природе.

- Он не человек, правда?

- Как ты... Как догадался ты, Квотриус?! Да, он нечеловек, так считают все, кому не лень о таковых, как он!

- Не знаю, сердце подсказало, кольнуло что-то, словно и на него тебе надеяться бессмысленно.

- Нет, ты ошибаешься в сём, о Квотриус мой. Он не из тех, кто изменяет дружбе. Да и не с кем ему, кроме меня, сдружиться. Ремус, таков имя его, очень, чрезвычайно несчастен и влюблён в меня, к тому же. Дабы заполнить пустоту после тебя, вот и будем дружить с ним … чуть крепче, не возводя, впрочем, наши отношения в ранг любви, как наши с тобою.

Он и я - мы просто оба одиноки… там, а, значит, легко будет и пережить одиночество рядом, вместе.