Звезда Аделаида - 2

- Итак, мистер Поттер, забудьте всё, что Вы знали и… аб-со-лют-но неверно предполагали, поверьте мне, Вы были в совершенно неведении насчёт моего… - Северус перевёл дух, так тяжело ему было читать нудные нотации своему любимому и такому желанному Гарри, - моего возлюбленного брата Квотриуса. У него с головой значительно получше, чем Вы думаете. А некоторые его странности можно и игнорировать, ведь он - величайший маг. Вы же имеете гнусную привычку совать нос, куда Вас не просят, и это ещё с первого курса Хогвартса! Помните Вы хоть немного, как я снимал баллы с Вашего, нет, не львиного, но волчьего, бестолкового Дома за Ваши же, между прочим, ночные прогулки по замку? А сколько раз Вас спасала от меня или достопочтенного мистера Филча лишь одна только мантия-невидимка? Хорош же папочка и крёстный, которые сочли за лучшее в любом случае вырастить из Вас нового Мародёра! А решили - «по своему образу и подобию», словно маггловские Элохим* * , сотворить из маленького, хилого ребёнка Мародёра! Только на сей раз - Мародёра-одиночку…

Гарри и впрямь терялся - уж не привиделось ли в грёзах, в которые он часто уходил-убегал, будучи наедине, в ожидании любимого - то жуткое, небывалое, непредставляемое прежде бесстыдство, которое он, на свою голову, подглядел?

- И подобные маги рождаются много реже, чем раз в три столетия. Квотриус - Повелитель Стихий. - назойливо продолжал ранить чистую душу Гарри любимый Северус. - Вы хоть знаете, что это такое? Нет? Так я и не подумаю рассказывать Вам об этом сейчас, когда поистине благородные, хоть… и не нужные мне гости ждут у порога. Но это я проговорился, Гарри… любимый, прости.

А вслед за этим, столь драгоценным «прости», на измученную душу бедного Гарри пролился ещё один ушат, полный преувеличений, причём, необоснованных, как показалось молодому человеку, «заслуг» сильнейшим образом ненавистного Квотриуса.

- Стыдитесь же, стыдитесь сильнее, мистер Поттер. Ведь Вы удостоились грандиозной чести жить с Квотриусом под одной крышей. А для Вас, неумехи, не могущего на людях даже произвести заклинание Невесомости на несчастной, и без того лёгкой лепёшке, это величайшее чудо из чудес. Это Вам не Волдеморту шкуру запалить, а мне потом пришлось извлекать из Вас хоркрукс - Вы хоть помните, что это за опаснейшая хрень? Она могла, была в состоянии убить Вас так, что и… Впрочем, это Вам неинтересно. А мне, между прочим, познав все те «разврат» и «грязь» однополой любви, о чём я, впрочем, ничуть не сожалею… Это Вы у нас такой чистенький и девственный, ми-стер Пот-тер! Так вот, и грязную работёнку по окончательному добиванию Тома проводить потому, как Вы даже, целуясь с мисс Чжоу Чанг на глазах у любопытствующих, вовсе не любили её! А для окончательной и бесповоротной победы над чудовищем нужна была только Любовь! Единственное Ваше достижение пока - то, что Вы, как Избранный, сумели лишь остановить его, что не удалось мне, Вашей молниеносной Авадой накинув Огненную Сеть на Реддла. Руки же марать об него пришлось не кому-нибудь, а мне! Вы оказались и недостойным учеником самого величайшего волшебника от Мерлина - Альбуса Дамблдора - в Вашем сердце нет ни капли любви. Вы просто не способны её чувствовать! А то, что Вы выдаёте за чувства ко мне, эта Ваша пресловутая баранья лопатка, наши поцелуи, ваши зачатки БДСМ - это всё миражи, созданные Вашим праздным умом, от безделья, что окружает Вас наибольшую часть дня. Вы не заняты никаким физическим либо умственным трудом, лежите себе на новой мягкой постели, и все дела, ну, может, пооонанируете несколько разиков.

На самом деле в душе Северус был чрезвычайно счастлив тем, что именно от заклинания, произнесённого им самим, была убита гадина, но он решил и вида не показывать, сказав лишь довольно строго, но поневоле смягчая голос, и без того отчитав великовозрастного «мальчишку» по полной без его единого возражения или знака возмущения:

- И попрошу больше со мной о Квотриусе не заговаривать. Мои с ним отношения - табу для Вас, Га-а-р-ри.

- А что такое «табу», профессор Снейп, сэр?

Ради неожиданной, нежданной после такой мозговой атаки на неопытного в делах любовных парнишку, вежливости Гарри, зельевар решил наскоро, пока не разнюнился сам, не приведите, Мерлин и Моргана, бросить тому, словно начисто обглоданную кость голодной собаке:

- Это полнейший запрет, мой Гар… мистер Поттер. Вы поняли? Полнейший. Запрет.

А сейчас я должен идти к своей невесте, ми-стер Пот-тер и, между прочим, с больной головой по Вашей вине.

- Как к невесте? К… женщине?! К бабе?! - воскликнул Гарри, от возмущения снова перейдя на привычный до сих пор говор х`васынскх`, но продолжил он на чистом английском. - Сэ-вэ-ру-у-с-с, не уходи! А как же лопатка?!Твоя баранья лопатка для меня?! Я так долго не сплю по ночам, наблюдая за тобой, затаив дыхание, чтобы ненароком не потревожить твой, драгоценный для меня, влюблённого, сон, что…

___________________________