Звезда и крест генерала Рохлина

— Садитесь, — продолжил Грачев. — Митюхин освобожден от обязанностей командующего группировкой. Я не понимаю, что он семнадцать лет делал в Германии. А если бы, действительно, война с НАТО разразилась? Каких-то чеченцев на место поставить не может. Нам нужна решительность и еще раз решительность. Мы накануне важнейшего этапа операции. Анатолий Васильевич в курсе всех дел. И решительности ему не занимать…

Вернувшись с совещания, Рохлин поставил задачу перед разведкой корпуса:

— Необходимо захватить мост у станицы Петропавловской. Эту задачу пытался решить полк внутренних войск, но попал в засаду. Поэтому, Степан, — обратился генерал к Приходченко, — подумай, как провести операцию.

Ночью 20 декабря разведчики под командованием подполковника Приходченко и майора Гребениченко бесшумно сняли часовых и захватили мост. Но боевики быстро пришли в себя. На рассвете к ним подошло подкрепление, и они полезли вперед отбивать мост. Завязался бой. Руководивший боем полковник Приходченко получил ранение в руку.

— Боеприпасы на исходе! — стал вызывать штаб корпуса Игорь Гребениченко. — Срочно пришлите боеприпасы!

Разведчики отстреливаясь отошли к БТРам, надеясь укрыться за стальными машинами. Неожиданно на дороге появился «уазик». Машина остановилась, из нее вышел Рохлин и, двигаясь во весь рост, хриплым простуженным голосом начал отдавать команды:

— Приходченко отправить в медсанбат. Ты его несешь. Да, ты, ты! — крикнул он молодому лейтенанту-разведчику. — А ты, Дмитрий, собери людей и займи оборону. Подавляй их огнем. Всем разбиться на группы. Одна передвигается, другая прикрывает.

Разведчики быстро перегруппировались и стали занимать позиции вокруг моста. Старший прапорщик Виктор Пономарев вместе с солдатом подбежали к генералу и, отстреливаясь, потащили его за БТР. Когда Рохлин оказался в безопасности, Пономарев оглянулся и увидел лежащего у дороги раненого солдата. Ведя огонь из автомата, он подбежал к раненому и, подхватив его, потащил солдата в укрытие. Рядом взорвалась граната. Прапорщик успел закрыть раненого своим телом. Виктор Пономарев стал первым Героем России (посмертно) в первой чеченской войне.

Тем временем на дороге появились танки Рафикова. Огонь танков заставил боевиков отойти от моста.

Гребениченко доложил Рохлину:

— На минарете у них наблюдательный пункт и корректировщик огня. Необходимо подавить их артиллерией.

— Нет, — отрезал Рохлин. — А снайперы у нас на что? Действуй!

«Нам только религиозных обид не хватало, — подумал генерал. — Их потом десять поколений не замолят».

После начала боевых действий Березовский у себя в офисе принял чеченских посланцев.

— Все наши скважины горят! Горят зелененькими! — протягивая олигарху руку, воскликнул Мейербек. — Я не понимаю, зачем надо было затевать эту войну? Что, у спецслужб нет опыта? Если надо, убрали бы нашего ишака, а то, как слоны в посудной лавке, настоящую войну устроили. Ведь вы же нас убеждали, что ситуация под контролем!

— Те, кто подтолкнул президента к войне, за это ответят, — сказал Березовский.

— А кто они? — спросил чеченец.

— Придёт время — узнаешь. А сейчас в качестве компенсации возьми это.

Илья, помощник Березовского, подошел к столу и поставил на него кейс. В нем были пачки новых стодолларовых купюр.

— Передашь своим, — сказал Березовский и, прищурившись, как бы между делом, поинтересовался. — Говорят, к вам полетели «дикие гуси»? Так ли это?

— Да, с Украины, Прибалтики, с арабских стран. Есть даже снайперши из Москвы. За каждого убитого офицера они просят пятьсот баксов, за солдата — двести. У них свой бизнес, у нас — свой. Уверяю вас, Россия вскоре взвоет. Пойдут цинковые гробы. Против России поднялся весь мусульманский мир. Мы просим вас помочь настроить общественность против этой ненужной никому войны. Мол, ввалились дуболомы в маленькую, свободолюбивую республику. Здесь будет большая кровь.

— Мы учтем ваши пожелания.

Березовский знал, что в Грозный уже поехали депутаты. Кроме того, туда освещать события послали лучших журналистов. Так что война будет показана по всем телеканалам.

— Борис Абрамович, вы гениальный человек! — вывел его из раздумий чеченец. — Почти как шейх Мансур.

— При чем тут Мансур? — махнул рукой Березовский. — Не ставь меня рядом с ним. Каждый сверчок должен знать свой шесток.

— Что бы мы без вас делали?

— Причём здесь я? Это жизнь заставляет нас держаться друг друга.

Когда чеченец вышел, Борис Абрамович подошел к крану и тщательно вымыл руки.