Звезда и шар

-- Ты это чего же это мне тут, -- начал Конюхов и закашлялся дымом.

Седой не ответил.

-- Ты это чего же это мне тут составы поджигаешь, -- продолжил Конюхов без уверенности,

-- Я тебя сейчас застрелю.

62.

Каменский миновал храпящую Веронику, даже во сне не убиравшую руку с оранжевого рычага управления турникетом, и вышел в темень двора. Во дворе, среди обрывков упаковочного материала и кучи досок, еще сохраняющих местами форму контейнера, ржавел остов какого-то большого агрегата. Жестяная воронка с надписью "Dupont" валялась невдалеке.

Каменский свернул налево и скользнул в цех. Между потрескивающих остывающим металлом, засыпающих экструдеров, которые, казалось, вздыхали, как отходящее ко сну стадо трицератопсов, у окна он увидел одинокую фигуру, тоскливо глядящую наружу, во тьму.

-- Я вас раньше здесь не встречал, -- начал Каменский...

-- Меня зовут Иван Петров.

-- Зачем вы здесь?

-- Ты понимаешь, здесь ведь нет перекрестка, смотри, просто проспект изламывается слегка, и кажется, все видно, -- Петров разгорячился, -- но за углом ворота, и нет никакого знака, а шел я под девяносто, когда этот Камаз выехал поперек...

-- Да, да, я знаю, они говорили об установке светофора много раз, еще до Демьянова, начиная с шестьдесят девятого, да все руки не доходили. А уж у нынешнего и вовсе лишней минуты нет.

-- У этого мудака минуты нет чтобы прогноз погоды послушать. -раздался хорошо поставленный командирский голос из тени.

На свет шагнула статная, широкоплечая фигура в мундире. В руках Лосось держал донку, леска от которой тянулась к засевшей в околотке фуражки блесне. Большое, тускломедное грузило при каждом слове звякало о звезду на правом погоне. На втором крючке висела рыбина, периодически дергающаяся и шлепающая его по щеке.

-- Вы, товарищ майор, я вижу, свое от жизни взяли, -- начал Петров, -а я только женился, вот-вот квартиру должны были полу...

-- Во-первых, не майор, а генерал-майор. А во-вторых, что же я по твоему, всех баб уже перещупал!?

-- Да я только хотел...

-- А нехер хотеть!

-- Да я...

Каменский незаметно поднялся вверх, миновал пустой низкий полуэтаж над цехом. Здесь не было ничего, кроме кабелей и воздуховодов, из людей сюда заходили только электрики да вентиляторщики иногда.

Второй этаж был пуст.

На третьем он увидел полоску света, пробивающуюся сквозь драное асбестовое уплотнение под дверью патентного отдела. Каменский улыбнулся. Он всегда питал теплые чувства к Ганичеву, брошенному волей судеб в горнила патентного права и стенной печати.

Юрий Сергеевич вычитывал третью стенгазету, глаза слипались, газета, склеенная из трех листов двадцать четвертого формата, постоянно норовила скрутиться в первоначальное состояние, как египетский папирус. Юрий Сергеевич, подобно змеелову, двумя метровыми линейками прижимал ее к столу, перемещая постепенно из правого свитка в левый. Он уже почти закончил, когда на лице его появилось жалобное выражение, он сел и сжал виски

средними пальцами. Каменский заглянул через плечо:

Ода - было написано крупной славянописью с завитушками. Пониже, помельче:

Трехсотлетию снятия татаро-монгольского ига и дню космонавтики посвящается:

Народный доход возрастает,

Все больше и больше ахча*.

И вот уже кверху взлетает

Жугдердемеддийн Гуррагча**

-- -- -- -- -- --

*ахча - /татарск./ богатство, состояние, welth

**Жугдердемеддийн Гуррагча - первый монгольский космонавт

-- Все шутят, -- произнес незаметно приблизившийся, невысокого роста, хорошо сложенный человек с простым, открытым лицом, -- Их бы туда...

На поводке он держал двух некрупных, изможденных собак.

-- Я вас раньше здесь не встречал, -- начал Каменский.

-- Меня зовут Юрий Алексеевич Гагарин.

63.

Гардероб в ОВИРе был роскошный. Да и вообще все здание поддерживалось в прекрасном состоянии. Высокие расписные потолки, подпертые колоннами с витыми капителями, многостворчатые резные дубовые двери наводили на мысль о том, что раньше здесь был богатый особняк.

-- В выезде на постоянное место жительства в государство Израиль вам отказано, -- лаконично завершила беседу интересная дама, сидящая за столом с табличкой "старший инспектор Андронова Е.И."

-- Товарищ Андронова, -- спросил Саша,

-- могу я узнать ваше имя-отчество?

-- Екатерина Ильинична, но к делу это отношения не имеет.

-- Екатерина Ильинична, -- спросил Саша, -- могу я узнать причины отказа?

-- Государственная безопасность.

-- Вы имеете в виду возможность утечки информации?

-- Да.

-- Но вы ведь знаете, у меня никогда не было секретности. Как же я мог иметь доступ к тайнам?

-- Это не имеет значения. У нас есть процедура. Мы запрашиваем первый отдел по месту работы и базируем решение на их мнении. Освободите стул...

Гардеробщик услужливо распахнул перед ним куртку. Саша дал ему рубль. Гардеробщик бодро взял под козырек со словами:

-- Счастливого пути.

-- Спасибо, родной, -- ответил свежеиспеченный отказник, открыл дверь и шагнул на широкое мраморное крыльцо.

В ту же секунду на правый рукав ему с крыши нагадил голубь.

64.