Звезда и волк (СИ)

«Что-то очень важное, — голос её рассудка всегда показывался очень вовремя, заставляя хозяйку хмуриться и выпрямляться, заставляя её разрывать эти спонтанные объятия, каких между ними не должно было быть, и продолжать правильные, положенные им сегодня танцы. Она была замужней женщиной, они были родственниками и ни странные «воспоминания наоборот», ни нездоровая любовь Имлерита к ней не должны были ни на что влиять. — Что-то ужасно важное, чего я никогда не должна была забывать»

========== О волках и политике ==========

Лорд Сареон, больше не занимавший пост Лорда-Президента Этерии, обязан был присутствовать на этом расточительном и бессмысленном вечере в качестве действующего первого столпа Порядка и не мог не наблюдать за происходящим без доли изрядного презрения. Ни атмосфера, ни их нынешние «союзники» не вызывали у него никакого энтузиазма. Более того, он питал особое отвращение к кардиналу и недовольно поглядывал в сторону Леди-Командора, которую ему так и не удалось убить. Она, абсолютно точно связанная с параллельными вселенными, слишком мягкая и прописанная в пророчестве их машины вероятностей, должна была быть убрана с мировой арены, но всё ещё находилась здесь: танцевала, беседовала с создателями времени, выдвигала новые модели внешней политики её вида. Её не должно было здесь быть.

Сидя за столом, Сареон хмурился и сводил вместе пальцы обеих рук. Должен ли он был устроить ей проверку, способную окончательно поставить всё на свои места? Могла ли она быть частью той истории, с которой создатели времени столкнулись больше тысячи лет назад. Той истории, в которой принимал участие и Дариэль? Это было перед самой Великой Войной, когда пост президента занимала женщина, что пыталась справиться со всем ужасом, происходившим на Этерии: с Тенерис, с восстанием, с беспорядками в Академии, которую она сама и превратила чёрт знает во что. Чуть позже её сменил Дариэль, а вслед за ним, свергнув его в очередном бунте, был поднят он, Сареон — основатель и прародитель всех создателей времени, самый знаменитый и великий правитель, ныне свергнутый слишком амбициозным кардиналом и пожирателем времени, возомнившим о себе слишком много. Знала ли она об этой истории? Была ли она хоть как-то связана с Тенерис?

— Развлекаешься, а? — голос слева от стола заставил создателя времени невольно вздрогнуть и обернуться, наткнувшись взглядом на ещё одного пожирателя времени.

Весь в красном, спутавший запонки на рукавах своего пиджака, Лорд Безумия выглядел невероятно довольным, улыбался и постукивал по спинке стула позолоченной вилкой. Когда-то они с ним уже беседовали о пророчестве и сейчас, когда Звезда и Волк, кажется, достигли нужного состояния, у них был повод побеседовать об этом ещё раз.

— Скучно быть задвинутым назад какой-то молоденькой девочкой? — Эйдирен издевательски поджал губы, гнусно ухмыляясь, поддевая вилкой одну из лежавших на тарелке щупалец. — Всё ещё боишься, что она исполнит свою роль и уничтожит вас? Она слишком добра для этого. Слишком мягкая. Не хочешь ожесточить её ещё раз? У вашего вида замечательно получается. После этого она могла бы коснуться… времени. Ты ведь именно об этом думал, великий лорд Сареон?

— Это всего лишь женщина, которой пока повезло не умереть, — хмыкнул он, скрестив руки на груди, презрительно покосившись на красную одежду своего собеседника, которому должно было прийти в чёрном. — И то, что она находится рядом со вторым участником предсказания ничего не значит. Всего лишь мелочи.

— Мелочи, способные сдвинуть ваш вид далеко, очень далеко. Способные сдвинуть всю вселенную. Люблю такие мелочи.

Лорд Безумия улыбался.

Единственный, кого Сареон не мог читать и не понимал — этот человек. Второй среди пожирателей времени, он вынуждал любого чувствовать холод, спускающийся вниз по позвоночнику. А то, что он был ответственным за людские умы, мог запросто прочесть мысли любого, кроме Первых, только усугубляло ситуацию.

— Но ваше мнение, как бывшего Лорда-Президента, невероятно важно для нас, — Эйдирен издевательски ухмыльнулся и откинулся на спинку стула, показывая свое легкомыслие. — В конце концов, именно ваше присутствие на этом приёме и спровоцирует это, верно?

***

Официальные приемы никогда не могли похвастаться чем-то особенным: ничего, кроме внутренней политики, бесконечных разговоров, вежливых танцев и неприятных закусок, не нужных большей части гостей.