Звезда конструктора

— Ну да. Поговоришь с ним. Так резво рванул от нас, что лучшие агенты только и видали его.

— Ну дак он в последние дни вообще стал меня потихоньку избегать. Принимал за странного парня — любителя мальчиков, а когда узнал, что я девушка… там, в туннелях лабиринта… его вообще будто мешком с зерном ударили. Да еще и напряжение, опасности, ловушки… Твои специалисты, мама, думаю, правы — призраки вели нас в самую их гущу, но в верном направлении. Если бы не Гаррад… Немудрено, что его так шатало, когда все осталось позади. И вот мы выходим, и тут на нас разъяренная ты! Посмотрела бы на себя со стороны — гуляющих как ветром сдуло. Все попрятались. Носа из кустов не кажут. Говорят, один виконт потом весь вечер занозы из своей задницы выковыривал — с испугу сиганул в кусты, а они — колючие.

— Ага. И поспешила на своего красавчика веночек накинуть… пока мать не перехватила.

— Как это перехватила?

— А вот так! Ты моя дочь, значит, очень вероятно, что и для меня он мог быть подходящим партнером.

— И ты… — Альмилира с удивлением посмотрела на мать.

— А что я? — с усмешкой подняла левую бровь мать. — Пока ты головенкой вертишь, птичка пошустрее вполне может перехватить жирного червячка… ладно-ладно. Не бесись. Стала бы я перехватывать у дочери первого партнера. Да и ты вовремя сработала.

— Мама, а сколько у тебя было партнеров?

— Подходящих, если считать Гаррада… Да успокойся ты. Ишь, глазом сверкает, словно из шаромета суммарный заряд метает. Сказала же — не претендую, значит, не претендую. Тем более после метки влечение к мужчине резко слабеет.

— Так сколько?

— За всю жизнь — восемь, дочка. При этом учти, что я — не показатель. У меня круг общения гораздо шире, чем у большинства эльфиек, а значит, и вероятность встретить партнера выше. Если сидеть в лесу только в своем поселении, можно вообще никогда не встретить свою половинку. Поэтому совет хранителей и подталкивает молодых эльфиек, чтобы не сидели на попе ровно, мечтая о принце на единороге, который прямо с дуба рухнет рядом с ними. Так и раса выродится, измельчает и исчезнет. Минимум двух детей должна родить эльфийка, а лучше трех или четырех. Ну, это на многие годы растягивается, но тем не менее…

— А почему же я у тебя одна? Как минимум восемь детей у тебя могло бы быть, а если еще и не по одному от каждого…

— На мой долг перед Лесом не надо намекать, дочка. Мне как Великой Матери, главе совета хранителей Великого Леса, герцогине и главе тайной службы королевства просто некогда заниматься воспитанием детей. Хотя причина еще банальнее — для второго ребенка уже обязательно нужен муж, а никого, кроме короля, мне не надо… такая вот грустная история. И ритуал с венком — вещь очень даже второстепенная. Он нужен только для того, чтобы не упустить потенциального мужа, но и оставить время подумать.

— На самом деле, мама, я не знаю, почему я затеяла обряд с венком. То ли Гаррада от твоего гнева оградить хотела, то ли… как толкнуло что-то. Надо сделать — и все тут! У тебя так не бывало?

— Бывало. Ай, да ничего с твоим избранником не случилось бы. Посидел бы недельку-другую-третью в холодной, ребята из допросного поучили бы немного, чтобы не влезал больше в авантюры, да отпустили.

— Но он же ни в чем не виноват!

— Виноват! Еще как виноват! Если бы он не согласился составить тебе компанию, надеюсь, у тебя хватило бы ума не лезть в лабиринт одной?!

— Мама, а почему совет хранителей так называется? Там же одни женщины? — дочь «ловко» перевела разговор на другую тему.

— Потому что раньше там были одни мужчины, — понимающе усмехнулась мать, но не стала давить на дочь. — Но главой все равно всегда была женщина — Великая Мать.

— По-о-нятно, — протянула Альимлира. — А чего бы не назвать тогда советом хранительниц?

— Мы, эльфы, страшные консерваторы. А дело все равно не в названии.

Некоторое время посидев в задумчивости, Альмилира снова вернулась к разговору о тайнах лабиринта, пока мать была настроена отвечать на вопросы. Обычно подробности клещами приходилось из нее тащить, да и то, если они не касались служебных дел.

— Мама, скажи, а о призраках, которые нас вели по лабиринту, уже было что-то известно? А то, когда я готовилась к выходу, ничего про них не нашла.

— О призраках известно со слов троих магов, в разное время побывавших в лабиринте и вернувшихся оттуда. Двое им не поверили и выбрались сами. Чудом, но выбрались. Третий рассказывает то же самое, что и ты. Ему пришлось миновать огромное количество ловушек, на которые призраки ему указывали, но так указывали, что попасться, якобы случайно, было проще простого.

— Мама, а почему же не послать группу магов? Мы же с Гаррадом выбрались, а те наверняка будут поопытнее нас.

— Видишь ли, группы посылали, и не раз. Ни одна не вернулась. Возвращаются только одиночки или, как в вашем случае, один маг и один не маг. Но все равно делать там совершенно нечего. Согласно записям в архивах — нашли не так давно, — в храме никогда не хранилось ничего ценного. Ни золота, ни артефактов. Но это пока тайна короны, поэтому, Мила, никому ни слова.