Звезда Мендеса

Они прошли в класс испанского, где Мисс Гонзалез раскладывала учебники по партам, учительница была молодой, и Сати немного засомневалась, годиться ли она на роль преподавателя или всё-таки больше походит на старшеклассницу. Но учительница была приветливой и доброй, она недолго опрашивала новенькую, чтобы выяснить уровень знания испанского, но найдя его превосходным, выдала другой учебник, для высшего уровня. Сати поблагодарила прекрасную способность демонов свободно говорить на всех земных языках и стала просматривать учебник, находя его чрезмерно простым и тайно гордясь собой. Ей очень легко давались все предметы, во-первых, потому что её мозг работал на все сто процентов, в то время как человеческий всего на 3-4 процента. Сатаниэна очень быстро воспринимала любую информацию, с первого раза запоминала её наизусть, размышлять могла о нескольких вещах одновременно, к тому же у неё было и второе зрение, проявлявшееся исключительно по ночам, что давало ей возможность познать окружающий мир в полной мере, как она того хотела. На испанском Сати села с Ариманом, который сначала пообижался на неё, но потом даже начал разговаривать.

- Твоё расписание на все сто процентов совпадает с моим, верно?- уточнила Сати как можно спокойнее, хотя ответ ей и так был известен.

- Конечно, не могу же я оставить тебя на произвол судьбы,- пошутил он, но его шутка не понравилась Сатаниэне, она нахмурилась.

- Как я понял, ты уже познакомилась с Эбби и Констанс. И как тебе Констанс?- спросил он, с озорным интересом на неё поглядывая.

- Эта та зазнайка? Она мне нисколько не понравилась, и я не собираюсь с ней не то чтобы дружить, а даже общаться!- вспылила она.

- Это было самое мудрое решение, какое ты принимала на Земле,- похвалил её Ариман,- Я уж думал, ты готова сдружиться с каждой без разбора, боялся, что ты утратила своё виденье и объективность. Констанс действительно та ещё стерва!

- Она просто самовлюблённая, считающая, что нет никого лучше неё.

- Но всё же признай, что земные не так уж и хороши, как ты считала,- победно заявил Ариман.

- Это относится не только к земным, сам подумай, среди всех существ встречаются плохие и хорошие, к примеру, ангелы - есть верные Богу, а есть отступники, которые потом падают. Так же и люди, владеющие верой- излучают добро, но в любой момент стоит другому человеку переломить волю этого добродушного создания, как он падает, как Мефистофель искусил Фауста, как Генри воспитал из непорочного Дориана Грея воплощение дьявола, ведь все они пали от рук чужих и недобрых. Мефистофель лишь хотел укрепить волю Фауста, не ведая, что тот не устоит перед соблазном, а Генри сделал Дориана Грея таким, каким всегда мечтал сам стать, но не осмеливался. Люди порой падают по причине своей неосведомлённости и глупости, а не потому, что склонны к высокомерию и прочим порокам.

- Нет ничего невозможного для тех, кто обладает двумя привилегиями- красотой и молодостью,- Ариман усмехнулся,- Именно поэтому красота скрывает гнилую душу- красоте дозволено всё, а уродству- ничего.

- Ценнее всего то, что не вечно, но то, что никогда не увянет,- ответила Сати,- Я ценю бессмертие в той же мере, в какой ты ценишь земных!

- Они ничто, у них есть только жалкие годы счастливой жизни, а у нас- вечность.

- Пусть, в этом наше перед ними превосходство, но у нас нет одного- сердца и чувств сердечных. Наши чувства так далеки от человеческих, так непохожи на то счастье, которым загораются их смертные сердца и так пылают, переполняясь восторгом.

- Но мы умеем любить!- запротестовал Ариман.

- Но мы не умеем жить!

На этот раз он хмыкнул, замолчав на минуту, подбирая слова, но затем продолжил:

- По мне, это не так уж и важно. Ад гораздо красивей, масштабней, а главное- свободней. Нас ни к чему не принуждают, а Чтецы Душ, вроде нас, пользуются особыми привилегиями у Люцифера. Что касается земных, то, что ты называешь человеческой жизнью - лишь бездна разврата и пафоса, все чувства, которые они испытывают - или умело скрыты, или попросту выдуманы. Они актёр, а их жизни- театр!

- Ты как обычно смотришь на отрицательную сторону медали, ты не желаешь познать глубину, убедиться или в собственной правоте, или ошибочности своего суждения, для тебя существует только твоё мнение, и оно закон. Ты хочешь, чтобы все слушались тебя, как верные церберы, придерживались твоего мировоззрения, но если ты имеешь собственное мнение, это не значит, что все должны его поддерживать!

Ариман выдохнул и произнёс грустно: