Звезда Парижа

Внимательно поглядывая на побледневшую жену, князь продолжал свой рассказ:

— Спустя тридцать лет эта авантюристка решила получить в России наследство для своей дочки, она под видом портнихи втерлась в доверие к семье Кати, а потом за год подстроила смерть почти всех членов семьи. Граф Бельский успел спасти только младшую дочь, устроив наш с Катей брак и купив для нее дом в Лондоне, куда она смогла уехать. Тогда мадам Леже, под этим именем авантюристка жила в России, подкинув письма, поссорившие меня с женой, спровоцировала дуэль, на которой меня должны были убить. Кате же, уехавшей из имения в Санкт-Петербург, она дала в дорогу отравленное питье. Но я выжил и даже помог полиции распутать это сложное дело, а Катя выбросила разбившиеся от тряски бутылки с напитками, что спасло ей жизнь. Слава Богу, что все это теперь позади, моя жена всю войну провела в Лондоне, где у нас родился замечательный сын Павел, я думаю, он месяцев на десять старше, чем Мари. Меня расстраивало только то, что я, уже зная, как тебя теперь зовут, не мог вырваться со службы и поехать в Дижон — искать тебя. Но Бог услышал мои молитвы и сам привел тебя сюда, теперь все мои девочки со мной.

Алексей обнял обеих женщин и повел их к столу, накрытому для импровизированного ужина. Усадив обеих в кресла, он начал открывать крышки с блюд, предлагая их Елене. Она согласилась на кусок рыбы с овощами, а он положил себе холодного мяса и налил всем по бокалу красного вина.

— Дорогие мои девочки, позвольте мне выпить за вас, за то, что вы обе ко мне вернулись и, клянусь, я больше не позволю ни одному волосу упасть с вашей головы, — пообещал князь и потянулся бокалом сначала к бокалу жены, а потом — сестры.

— Расскажи мне про сестер, о том, как они жили эти годы, — попросила Елена.

— Они пробыли в имении Опекушиной до июня тринадцатого года, а потом тетушке, наконец, сообщили, что я жив. Она забрала девочек и свою подругу и вернулась в Ратманово. Пока она ездила искать тебя, девочки с Мари Опекушиной оставались дома. А когда я в июне уехал в Англию, предполагая, что найду там тебя, я отправил им письмо с указанием сесть на мой корабль и плыть в Лондон. Как теперь ты знаешь, вместо тебя я нашел в Лондоне жену и сына, а в августе приплыли тетя и девочки. Мы жили все вместе в доме Кати на Аппер-Брук-стрит, когда Лисичка преподнесла нам сюрприз: она как-то познакомилась с владельцем соседнего дворца герцогом Гленоргом и, за две недели до нашего отъезда в Вену, вышла за него замуж.

Алексей нахмурился и раздраженно продолжил:

— Если сказать честно, я до сих пор пребываю в шоке от скоропалительности этого брака, но герцог сделал предложение в присутствии принца-регента и императора Александра, я не мог не принять его. Долли этот брак устраивал, она мне сама об этом сказала. Герцог — один из самых богатых людей Англии, у него прекрасная репутация, и у меня не было ни малейших оснований отказать ему. Я только добился того, что деньгами отца, которые отошли к ней после замужества, она сможет распоряжаться сама, так же, как наследством мамы и бабушки, которые получит в двадцать один год. Как старший брат и опекун, я дал герцогу за Долли еще сто тысяч приданого золотом. В Лондоне рядом с ней остались тетушка и Лиза, это все, что я мог сделать для нашей Долли.

— Не нужно расстраиваться, — возразила Катя, — они отличная пара, если посмотреть непредвзято, и великолепно подходят друг другу. Тетушка, после того как шок прошел, согласилась со мной, Луиза и Долли Ливен думают так же. Дай ей время, и она будет счастливой женой.

— Милая, что бы я без тебя делал? — улыбнулся Алексей, взял ручку жены и поцеловал.

— Ты бы заговорил сестру до смерти, а она уже падает со стула, — заявила Катя и встала, — пойдем, Элен, я провожу тебя в твою спальню, все остальное подождет до утра.

Елена поднялась и только сейчас почувствовала, что ее шатает, она прошла за хозяйкой в свою спальню, быстро разделась и провалилась в сон, едва донеся голову до подушки.

Елена проснулась в полдень, взглянув на английские бронзовые часы, стоящие на каминной полке, она ужаснулась и вскочила. Услышав ее шаги, из смежной спальни, где сегодня ночевала Мари, вошла горничная Маша.

— Доброе утро, барышня, — улыбнулась она хозяйке.

— Какое же утро, если сейчас день, — упрекнула горничную Елена, — почему ты меня не разбудила? Что теперь обо мне подумают.

— Княгиня велела вас не будить, сказала, что вы очень измучены, она и Мари забрала, сейчас все дамы в гостиной и девочка с ними.

Елена быстро оделась, выбрав одно из своих любимых новых платьев, собрала волосы в греческий узел и спустилась вниз. Подходя к гостиной, она услышала веселый лепет своей дочки и ласковые голоса женщин, говоривших с девочкой по-русски и по-французски. Малышка отвечала им тоже на двух языках.

— Добрый день, простите меня, что я вышла так поздно, — извинилась Елена и, улыбнувшись женщинам, собравшимся в гостиной, подхватила на руки дочку, поцеловала ее и посадила на колени.