Звезда пленительнаго

В этих размышлениях я и направился в свою гостиницу. То есть собирался направиться — но из подъезда Артуправления успел сделать не более десятка шагов. Поначалу даже и не сообразил, что это так щелкает — и лишь когда мне под ноги упал короткий револьвер, сразу вспомнил старый фильм: "Стреляли"… Только вот кто стрелял, оказалось не очень понятным: владелец револьвера оказался рядом со своей собственностью спустя еще несколько секунд. Да и "Бульдог", если я не ошибаюсь, грохочет иначе.

Оглянувшись, почему-то обратил внимание на реакцию окружающего народа. Часовой у входа в Артуправление как-то криво присел и дико озирался, большинство прохожих мужского пола втянув головы старались побыстрее оказаться где-нибудь подальше, а вот слабая половина, напротив, изо всех сил пыталась разглядеть лежащего на мостовой человека. Над которым уже наклонился полноватый господин в изящном английском костюме. Рядом с ним стоял полуоткрытый саквояж — и хозяин достал из него очень знакомую блестящую коробочку стерилизатора.

— Даница Христовна, ну а ноги-то зачем рубить было? Ведь помрет, болезный, от боли!

— Невелика потеря — услышал я знакомый голос, — он не один был, сволочь. Допросим эту…

Подбежал городовой, но его шагах в двадцати остановил другой мужчина, выглядящий как заводской рабочий. Но именно выглядящий: судя по тому, что полицейский отдал честь, прочитав сунутый ему под нос документ, внешний вид не всегда совпадает с содержанием.

И только в этот момент я обратил внимание на обладательницу знакомого голоса: Даница, держа "полицейским захватом" какую-то девицу, вышла из-за моей машины. Причем девицу она держала левой рукой, а в правой она несла "Браунинг".

— Извините, Александр Владимирович, моя вина — не смогли перехватить на дальних подступах…

— Не помрет — констатировал толстый, — я ему морфину вколол. Так что жив будет, и успеет не раз об этом пожалеть…

— Даница, скажите, что я пропустил на этот раз? Вы не проводите меня до гостиницы?

Даница на секунду задумалась, но тут позади нее остановилась "буханка", "доктор" и выскочивший из машины водитель сначала закинули в кузов раненого, а затем, защелкнув наручники, туда же отправили и девицу — после чего машина быстро умчалась.

— Хорошо, садитесь в машину, Александр Владимирович…

— И что это было? Что это за мастеровой, которому городовые честь отдают? И вообще, откуда ты-то тут взялась?

— Было покушение, на вас конечно. Обычно мы всех берем, как вы велели, на дальних подступах, но эту парочку пропустили… уж больно естественно они сюда шли. То есть сейчас-то я поняла, что было неправильно, и в другой раз таких мы тоже не пропустим…

— Погоди. Кто это "мы" и — я уже спрашивал — ты-то тут что делаешь?

— Мария Петровна велела. Вы же ей-то охрану приставили, а о себе забыли. Вот она меня и назначила начальницей вашей охраны. А мастеровой этот — капитан Елизаров, он от Линорова, точнее, он в моей команде, но Линоров его в штат жандармерии тоже зачислил.

— И давно?

— Да с тех пор, что Евгений Алексеевич у нас в Москве квартировал…

— Интересно девки пляшут… ты говоришь, "обычно мы их берем" — это значит, что покушение не первое?

— Да. Но это — целиком я виновата. В последнее время-то наши уже вроде всё поняли, только иностранцы шалить пытались. Вот мы на них основное внимание и сосредоточили…

— А что наши поняли? — не удержался я от вопроса.

Даница горько усмехнулась:

— Что наказываем мы шалунов очень больно. И что от нас не спрятаться. Наверное, забывать стали, ну так мы напомним…

Интересно, а в "прошлой жизни" меня тоже Даница — или кто-то еще из Машкиной охраны — так же "пас"?

— И вы что, все время меня охраняете?

— Стараемся… За границей, конечно, сложнее получается, но там люди Линорова нам сильно помогают. Но все равно труднее — непонятно, как люди себя ведут. Ладно сами иностранцы, но и наши там как разум теряют. Вот Лунева вашего в Дюссельдорфе я двадцать минут под прицелом держала, думала что сейчас он палить начнет. И только потом сообразила, что он очень испуган, и вас боится потому, что вы явно русский, а не боитесь…

— Ты и в Дюссельдорфе была? Интересно, как я тебя не заметил?

— Значит, хорошо работала. Ну а сейчас, раз уж так получилось, я вас очень попрошу: до завтра из гостиницы не уходите, ладно? Вот узнаем, кто против вас замыслил, тогда снова сможет надежную защиту устроить…

Утром первые результаты "расследования" уже были — и они меня несколько удивили:

— Путиловский завод? Значит все же иностранцы, французы?

— Французы тут как раз ни причем, родные социалисты пошалить решили. Кто конкретно — узнаем через несколько дней.

На вопрос, что дальше будет с покушавшимися, Даница ответила "уклончиво":

— Линоров знает…

Ну и хорошо. Слишком много дел было, чтобы забивать себе голову и этими вопросами. Хотя узнать, что благополучно пережил четырнадцать попыток покушения в России и три за границей, не очень приятно. Впрочем, раз пережил и даже их не заметил, скорее всего и дальше не замечу. А вот с Машкой на эту тему стоит поговорить. Попозже, когда удастся с ней встретиться.