Звезда пленительнаго

Откровенно говоря, я просто испугался за семью. Ведь если кто-то очень хочет достать меня, то этому кому-то запросто может в голову придти идея "начать с родных и близких" — если это, скажем, Акимов или его близкие соратники, то у них точно не заржавеет. Ну а до Восточной Республики им не дотянуться, да и мало кто вообще знает, что за "тыловая база" у меня там заготовлена.

Сьюдад Электрико "в этой жизни" был гораздо менее пафосным, что ли, по сравнению с "прошлым разом". Обычный небольшой городок с населением около десяти тысяч человек, из которых русские составляют две трети — как и половина окрестных крестьян. В городке был устроен небольшой учебный центр — некая помесь техникума и института, где обучали будущих электротехников и небольшую группу инженеров, а ректором числился Виктор Судриерс. От прочих уругвайских городком этот отличался разве что электрическим освещением улиц и домов, да, пожалуй, и немного повышенным количеством "богатых" домов — а так провинция-провинцией. Зато там тихо и спокойно.

Глава 31

Иоганн Генрих Бернсторфф чувствовал себя как лягушка на муравьиной тропе. Если не шевелиться, то муравьи проползают мимо, а любое дерганье сопровождается весьма болезненными укусами. А исполняя обязанности посла, да еще в Соединенных Штатах, "не шевелиться" было нельзя…

К великому сожалению, шевеления кроме этих самых "укусов" иного результата почти не приносили. Большая часть американского бизнеса выступала (по крайней мере на словах) за противников Германии, а немногочисленные ее симпатанты оказать существенной помощи не могли. Да, в Колорадо можно было закупить значительное количество столь нужного Родине провианта — однако доставить его в Германию не представлялось возможным. И дело было даже не в особом антигерманском настрое тех же судовладельцев (хотя он и имел место быть) — просто судов не хватало и для перевозки грузов в страны Антанты.

К тому же кукуруза — это лучше чем вообще ничего, но солдатам на фронтах все же требуется что-то посущественнее. А благодаря идиотам из интендантства с "посущественным" стало совсем плохо. Поскольку Иоганн в силу своего положения определенным образом курировал и послов в других странах американского континента, он прекрасно знал, что в той же Аргентине можно закупить мясо почти без ограничений — но что с ним делать было совершенно неясно. Хорошо еще что удалось договориться с мексиканцами — хотя полторы тысячи тонн мяса в год (все, что мог перевезти единственный мексиканский "морозильник") и выглядели издевательством.

Томас Клокке из Бисмарка предложил в общем-то неплохое решение: если он, как обещал, сможет выстроить у себя консервную фабрику, то ее продукцию через Мексику можно будет перевозить хоть на угольщиках. Но этот прохиндей сначала хочет получить от посольства денег на ее строительство — а по смете выходило, что американский немец только на постройке фабрики собирается нажиться тысяч на полтораста, причем долларов. Дешевле Германии построить свою фабрику где-нибудь в той же Аргентине — но и на дешевую аргентинскую фабрику денег у страны нет.

Задачки непростые… и это всего лишь "довесок" к обычной дипломатической работе. Конечно, в посольстве работали все, но решения-то возлагались целиком на посла — как и последствия этих решений. Так что времени на оценку возможных последствий тратилось как бы не больше, чем на все остальное.

Раньше тратилось — сейчас, когда в кабинете посла сидел этот латинос, изрядная часть забот исчезала на глазах. Если он, конечно, не врет — но уж это-то проверить можно вообще за день.

— Ну а что вы хотите взамен?

— Вы удивитесь: деньги — усмехнулся бородатый идальго. — Много денег, причем презренным металлом: в наших краях бумажкам не доверяют. Но поскольку у вас с кругляшами желтого металла, как мы понимаем, имеются некоторые проблемы, мы готовы брать и иные металлоизделия. Вот примерный список того, что нас интересует, а вот список того, без чего все остальное сказанное мной станет пустым сотрясением воздуха. Как с нами связаться — вы знаете, а теперь разрешите откланяться.

Иоганн Генрих Бернсторфф еще с минуту пристально наблюдал за закрывшейся за странным визитером дверью. Однако дверь никакой активности не проявляла, и посол Германии в США, переведя взгляд на оставленную ему бумагу, окончательно сформулировал (для себя, по крайней мере) некоторое "внутреннее коммюнике по результатам переговоров":

— Германский рабочий стоит дороже золота, и очень хорошо, что этот попугай пришел к таким же выводам. Осталось добиться, чтобы и в нашем правительстве стали думать так же…