Звезда пленительнаго

То, что у корейцев карабины лучше моих были — это правда. На заводе у Гёнхо народу было раз в пять больше чем на моем, и тот же ствол после сверловки правили на пяти позициях, до тех пор пока не получали идеальное дуло. А потом чуть ли не вручную ствол полировали, и лишь затем — причем по совету какого-то американского консультанта-металлурга — хромировали четыре раза тонкими слоями, причем после каждого слоя покрытие еще и как-то "прокатывали". Суть процесса я не уловил, кто-то из корейских инженеров сказал, что так они микротрещины в покрытии убирают. Но в результате всех ухищрений их карабины и стреляли точнее, и служили дольше: "мой" ствол гарантированно держал до десяти, редко двенадцати тысяч выстрелов, а корейский — больше тридцати.

Ну а те сто карабинов, что я привез, даже не "серийными" были: их Гёнхо подарил именно как "наградные". Они не только изнутри хромированы были, их и снаружи покрыли "черным хромом", и на ствольных коробках стояли клейма "Личный арсенал Вождя Кореи". Понятно, что при вручении такого чуда артиллеристам (лучшим, я специально у Иванова спросил, кто такого достоин) им все это было до сведения доведено. И в качестве благодарности пушкари решили мне показать, а за что же их начальство-то полюбило. Ну а я — согласился прокатиться по местам боевой славы…

Показали мне немного, но достаточно: наши старые окопы, откуда пехота пошла в решительное наступление (аж километра на три). Старые артиллерийские позиции, откуда "награждаемые" успешно уничтожали вражеские войска. Очень впечатляющее было зрелище: окопы, наполовину заваленные ящиками от винтовочных патронов, капониры, заваленные ящиками от снарядов. Брустверы впереди окопов из этих патронных ящиков, барбеты из снарядных ящиков перед капонирами. И первая мысль были простая: вот же идиоты! Ведь одной пули достаточно, чтобы сами же на воздух взлетели!

Мысль эту (опуская "идиотов") я до артиллеристов довел и получил "успокаивающее" разъяснение:

— Что вы, Александр Владимирович! Это снаряды с мелинитом от пули взрываются, а с толом которые, так им ничего от пули и не бывает! И шрапнель они держат, и даже снаряд вражеский, мы же сами-то взрыватели не вставляем!

Снарядом они, очевидно, по своему барбету — выложенному из ящиков со снарядами! — не получали. Но фантазии пушкарей можно позавидовать. И очень не позавидовать тому же начальнику Артуправления Кузьмину-Караваеву: с таким использованием "жутко нехватаемых" снарядов никакого снабжения не хватит. Я тихонько попросил свою "тень" посчитать, хотя бы приблизительно, сколько тут боеприпасов солдатики выкинули…

Офицера на Даницу особо и внимания не обращали. То есть поначалу, увидев молодую и красивую женщину, стали активно демонстрировать свой героизм и неотразимое обаяние, но поскольку она вообще никак на это не реагировала, вскоре от нее отстали и даже "демонстративно перестали замечать". Поэтому когда она отошла от группы и стала бродить по пустым позициям, ей никто не мешал.

— Брошено как бы не больше снарядов, чем отстреляно — сообщила мне телохранительница, когда мы уже возвращались "в тыл". — Патронов же для винтовок в окопах вообще неисчислимо.

— Они что, с германцем штыками воевать собираются? — сердито спросил я. Не Даницу, конечно, спросил, это был "возглас в небеса", но "тень" ответила:

— Что вы хотите от мужиков? Сидят в окопах — запасают патроны чтобы их было много. А уходят — зачем тяжесть таскать, им еще начальство привезет. Вы еще вдоль дорог не смотрели, где солдатики эти на фронт шли, там вообще все канавы обоймами с патронами завалены. Тяжело им, понимаете ли, с таким грузом идти, вот и бросают. Не свое же…

Интересно, а сколько на самом деле из моих пушек снарядов до врага долетают? Или заводы мои тоже в канаву работают?

— Думаю, что с вашими снарядами артиллеристы так поступать не будут: целлулоидная гильза от пули сама взрываться может не хуже гранаты. Ну а в капонирах сколько бросают — Бог весть…

Да уж, пресловутый "снарядный голод" — думал я, возвращаясь в Сталинград. Если половину снарядов просто в поле бросают, то понятно, почему их так не хватает. Впрочем, и половины бы как-то хватало бы, но ведь эта "вторая половина" до фронта вообще не доходит. Задержавшись в Пскове, я выкроил минутку и посетил старые армейские склады, из которых в первые дни войны так удачно вывезли старые "патроны" — удачно, потому что про то, как их отстреливали, мне рассказывали мои же "охранники", поучаствовавшие в первом наступлении Алексеева. Их-то в грязь не бросали, все выпустили по врагу. И заехал я, чтобы лично поблагодарить коменданта этих складов.

Вот только комендант старый уже был заменен на молодого. И весьма запасливого: склады снова были до упора завалены снарядными ящиками. Только теперь снаряды были уже моего производства…