Звезда-Полынь (СИ)

- Раньше был только один способ попасть на ЧАЭС в обход наших блокпостов в Припяти, - сказал Шершень. – Можно было использовать систему аномальных временных пузырей и через них попасть на саму станцию, где после Второго Взрыва появилисьпространственные дыры, нечто вроде порталов, через которые можно проходить при соблюдении некоторых мер защиты. Теперь выясняется, что Меченый решил использовать другой путь.

- С чего ты взял?

- Вот сообщение от Меченого, последнее в списке: «Уходите из Лиманска. Точка встречи: Припять. Стадион.». Он обманул их. Назначил им встречу в Припяти, а сам вернулся и покончил со всеми. Теперь понятно, для чего ему «Компас» и «Ключ». – Шершень помолчал. – Он собирается использовать «Занавес».

- Какой еще, нахрен, «Занавес»? – Индус, казалось, разозлился не на шутку.

- Аномалия «Занавес» на стадионе в Припяти. Единственная подобная аномалия в Зоне. Место особо мощного и стабильного пространственного разлома. Таких сильных гравитационных полей больше нигде в Зоне нет. Получается, что это кратчайший путь к Монолиту. Надо идти в Припять, немедленно.

- Мы не догоним Меченого, - Индус покачал головой. – Покойники давно остыли, он был тут часов восемь-десять назад.

- Догоним, - неожиданно сказала Ксения. – Я знаю, что делать.

- У милой разведчицы появились крылья? – с иронией осведомился Индус.

- Нет. Но если бы у насмешливого господина Индуса появились мозги, он бы вспомнил, что у военных есть вертолеты, - Ксения подарила долговцу самую лучезарную улыбку. – Забелин мне не откажет, а если откажет, я свяжусь с Центром.

- Йес! – Я чуть не пустился в пляс от радости. – Просто супер идея!

- Об этом я не подумал, - лицо Шершня прояснилось. – Действительно, хорошая мысль. А если так, не будем терять времени. У нас его не так много.

Глава 16

Припять

Как это у классика говорится? «Чуден Днепр при тихой погоде», во! Еще со школы я эту фразу запомнил, хотя сам Днепр впервые увидел только полтора года назад, когда начал сталкерствовать. Даже не помню точно, кто это написал, вроде Гоголь. Но вот только теперь, глядя с высоты в несколько сотен метров на отражающие утреннее солнце воды Днепра, я понял, наконец, истинный смысл этой фразы писателя. Красота, что и сказать. И хоть мне было не до красот, но таким вот пейзажем поневоле проникаешься до самой глубины души. Я даже забыл о тошноте, которая жестоко мучила меня с того самого момента, как вертолет поднялся в воздух с площадки около Лиманска. Забыл о том ужасе, который видел пару часов назад и перестал думать о том, что ждет меня и всех нас впереди. Просто смотрел вниз, на сверкающую гладь реки, над которой висела утренняя дымка.

- Чего задумался, Малой? – крикнул мне Индус, стараясь переорать гул винтов.

- Красиво! – ответил я, показывая на Днепр.

- Налево глянь.

Я шагнул к левому борту – сразу накатила дурнота, желудок подпрыгнул вверх. С трудом подавив рвотный спазм (ненавижу все, что летает!) я глянул в иллюминатор. Внизу, среди плотных массивов из начавших желтеть древесных крон, отчетливо виднелись кварталы Припяти. У меня даже сердце сжалось: вот он, город-призрак, куда так стремятся попасть многие сталкеры, и где, по слухам, самые чудесные артефакты просто под ногами валяются!

- Сейчас на посадку пойдем, - крикнул Индус.

Я кивнул, сел на сиденье, прижимая к себе автомат. Шершень казался спокойным, Ксения тоже. Лицо Юры Дюбеля было нежно-зеленоватого цвета, он, подобно мне, боролся с воздушной болезнью, которая теперь, когда мы пошли на снижение, усилилась. Я закрыл глаза, думая только об одном – как бы удержаться и не облевать салон вертолета. А еще из памяти всплыла молитва – единственная, которую я знаю, «Отче наш». И я начал шептать ее, поскольку на душе у меня было очень-очень тревожно. Я дочитывал молитву до конца, начинал заново; сколько раз я прочел ее, не помню, но только меня прервал резкий толчок – вертолет наконец-то приземлился. Нас не обстреляли, мы не столкнулись с какой-нибудь аномалией в воздухе – короче, долетели. Мы прибыли в Припять.

Шершень и Индус выпрыгнули первыми. Индус подал Ксении руку – рыцарь, блин! Я спрыгнул на землю, голова у меня закружилась, и меня стошнило прямо под ноги Шершню.

- Простите, - прохрипел я, вытирая рот и глядя на Ксению. Мне было особенно конфузно перед ней. Но тут Юра Дюбель, уже покинувший вертолет, выпучил глаза и тоже сложился пополам в приступе рвоты.

- Слабаки! - прокричал Индус.

- Туда, - Шершень показал на группу пятиэтажек справа от нас.

Судя по всему, мы сели на самой окраине города, на площадке, которая когда-то была, похоже, автомобильной стоянкой. Справа, как я уже сказал, начинались дома, отделенные от стоянки линией проржавевших гаражей, слева, за деревьями, угадывался берег реки. Вертолет начал подниматься в воздух, а мы быстрым шагом двинули за Шершнем. Теперь, когда рев вертолетных винтов стал тише, стала отчетливо слышна стрельба в городе, причем довольно интенсивная.