Звезда творения

Земля вздрогнула и издала мучительный стон, прокатившийся до самого горизонта.

Магия ударила по нервам, реальность затрясло.

Люди в лабиринте — те, кто еще мог, — закричали.

Ветер собрался в пыльный вихрь и взметнулся над лабиринтом.

Вжик яростно взревел мотором и рванулся вниз. Прямо на жертвенную чашу. Я заорала и вцепилась изо всех сил в руль. Бесполезно!

Удар выбил меня с сиденья. Я перелетела через руль и откатилась по траве в сторону, пересчитав боками все неровности почвы. Локти, кажется, ободрала до крови, коленки тоже… Хорошо, что хоть шлем надела! И то я приложилась виском о его боковую часть, и в голове от удара стоял звон. Вжик передним колесом опрокинул чашу, оказавшуюся прозаическим пластиковым тазиком. Я секунду таращилась на него, пытаясь вернуть себе утерянное чувство реальности. Такая обыденная вещь — здесь, в центре кровавого обряда, разрывающего мир?.. Кровь из него расплескалась, растеклась по камням темной лужей. Сам байк завалился набок и лежал, все еще подрагивая. Двигатель продолжал работать, переднее колесо вращалось, задевая землю, фара горела. Коробочка мастера Феликса отпала при ударе и висела на проводках.

Я со стоном встала на четвереньки. Мир здесь, в лабиринте, сходил с ума. Магия плескалась вокруг, словно кипяток, обжигая, искажая, разрушая. Под пальцами у меня не то смялась трава, не то скрипел гравий той стороны. Это было похоже на компьютерный сбой картинки, только вот мы все находились в самой что ни на есть реальной реальности. Земля тряслась. И тьма продолжала сгущаться…

Удар по ребрам снова опрокинул меня на землю. Надо мной воздвиглась в темноте высокая фигура, окруженная смутным опаловым ореолом: светлые одежды развевались на несуществующем ветру, глаза сияли, как две звезды. Под воздействием магии тетушка моя, Светлана Аркадьевна, преобразилась до неузнаваемости.

— Ты! — прогремела она у меня над головой.

— Я, — согласилась я, пятясь от нее на четвереньках. Локти и коленки немилосердно жгло.

Тетушка шагнула было ко мне, но остановилась. Обряд был еще не закончен. Она подняла мерцающей рукой тазик с остатками крови и вернула его на место, в середину маленького кольца лабиринта. Воронка потускнела, но в свете фары Вжика я различила возле кольца неподвижные тела нескольких человек, казавшиеся темными кучами.

А вокруг нас уже воздвигались стены той стороны.

Тетушка простерла руки над остатками жертвенной крови и произнесла несколько слов напряженным, громким голосом. Над кровью заплясали небольшие молнии.

Тогда она вынула из складок своего одеяния нож — похоже, обычный, складной — и надрезала себе кожу под левым запястьем. В чашу заструилась свежая, живая кровь.

Похоже, что боли она уже не ощущала.

Молнии вытянулись до небес. Грохот снова сотряс темные окрестности, но не стих, а продолжал нарастать. Разрыв в ткани мироздания словно еще расширился, сферы стронулись со своих мест, приблизились… Сквозь прореху дул не ощутимый кожей ветер чужой магии. В нем одновременно были холод и жар, боль и наслаждение, оживляющий запах весны и мертвящее дыхание зимы…

Похоже, что безобразие приобретало вполне космический размах.

Я с трудом поднялась на ноги. Земля подо мной ходила ходуном, а стены лабиринта с той стороны приобрели пугающую плотность. Вжик как раз стоял поперек каменной кладки. Когда она окончательно обретет реальность в нашем мире, байк просто-напросто раздавит. Рядом со стеной валялась призрачная туша твари — адского пса с металлической пластиной на затылке. Что-то его убило…

Я подошла к Вжику, негнущимися пальцами вытащила из кофра «Творение». Картина, к счастью, почти не пострадала во время падения, в отличие от несчастного мотоцикла. Потом я присела и заглушила мотор. Звезда Хаоса мерцала злобным красным светом из-под отлетевшей коробочки. Если она и истратила часть своей Силы во время полета, то теперь набрала недостающее и продолжала впитывать еще. Сила вокруг нас бушевала ураганом, так что амулету было чем заняться. Предела насыщения у Звезды, видимо, не существовало. Мне даже показалось, что она слегка увеличилась в размерах.

— Прости, Вжик, — пробормотала я и рывком выдрала Звезду с ее ложа. Фара мотоцикла мигнула и погасла. Жизнь словно ушла из него.

Поток магии сверху, из дыры, стал почти непереносим. Это надо было срочно прекратить…

Перестав здраво соображать, что делаю, я на подгибающихся ногах приблизилась к Светлане Аркадьевне. Она не отрываясь смотрела на выкипающую кровь и улыбалась безумной улыбкой. Наверное, поток магии такой силы кого угодно может свести с ума… Мир сжался до размеров жертвенной чаши, над которой уже стоял столп голубоватого огня. С силой оттолкнув Светлану Аркадьевну в сторону, я сунула в этот столп картину и сверху положила Звезду Хаоса.