Звезда творения

Я глянула в мобильник — время уже перевалило за полночь. Ночи здесь, на севере, были светлые, и в городе даже не зажигали фонарей. Однако все равно над землей сгустились синие плотные сумерки, одинаково хорошо крадущие и тени, и свет. Интересно, они сегодня все-таки выпустили собаку? Калитка отворилась легко. В саду сумрак казался плотнее, чем на открытом месте. Я осторожно вошла, стараясь не отходить от калитки далеко, — но никто не бросился на меня из кустов. Однако долго ждать тоже не хотелось. Я не была знакома с Роки близко, но почему-то совсем не жаждала этого знакомства.

Убедившись, что никто пока не собирается меня загрызть, я запрыгала на цыпочках по выложенной плиткой дорожке. Почти сразу в кустах кто-то яростно заворочался. Я взвизгнула и в два прыжка очутилась на крыльце. Входная бронированная дверь, на мое счастье, не была заперта. Я рванула ее на себя, едва не вывихнув руку, и ввалилась в холл. Дверь по инерции захлопнулась, поддав мне по мягкому месту, а в следующую секунду снаружи в нее что-то мягко ударило. Я отскочила. Удар не повторился. Бочком я приблизилась к окну и выглянула: на крыльце громоздилась черная туша величиной с теленка. Туша почуяла, что на нее смотрят, и повернулась в мою сторону. В густых сумерках мне удалось разглядеть маленькие злобные глазки, светящиеся алым.

В доме стояла тишина. Если кто и слышал, как я ввалилась, то не подал вида. На ослабевших ногах я двинулась по коридору, едва освещенному настенными лампами, но перепутала направление и зашла не в то крыло. Я поняла это, обнаружив в конце коридора вместо кухни комнату с дверями из узорчатого стекла. Внутри было полутемно, мерцал только экран телевизора. Или монитор — в сумрак коридора падал колеблющийся голубоватый отсвет.

Я уже собралась повернуть обратно, когда услышала голоса. В комнате кто-то негромко разговаривал. Один голос принадлежал Светлане Аркадьевне, второй — какому-то мужчине. И беседовали они, судя по тону, отнюдь не на романтические темы. В других обстоятельствах я, может, и не стала бы подслушивать чужой разговор, однако первая же случайно услышанная фраза буквально пригвоздила меня к месту.

— Мне нужно убедиться, что она у вас. Что она жива.

Кто это — она?!

— А мне нужно убедиться, что вы привезли то, что мы просили.

Тетя Света отвечала с ленцой, как будто заранее зная, что собеседник в ее власти. А голос мужчины почему-то показался мне знакомым. Говорил он с легким акцентом, похожим на прибалтийский.

— Я привез. Но этого… этого нет сейчас со мной.

— Ну и вашей супруги у нас сейчас нет. Мы же не такие глупцы, чтобы вести переговоры с мастером Ордена, держа все яйца в одной корзине. Я могу показать вам видео. Мы сняли вашу супругу на камеру.

— Видео можно подделать.

— Да бросьте… — Светлана Аркадьевна встала и прошлась по комнате.

Я невольно затаила дыхание. Через приоткрытую дверь мне был виден край стеллажа, плотно забитого книгами, и коричневый бок роскошного кожаного кресла. Здравый смысл тем временем надрывался, призывая меня немедленно бежать. Еще ненароком узнаешь тайны, которых лучше не знать! Но любопытство пересиливало. Речь шла о шантаже, причем с участием какой-то женщины, не то похищенной, не то скрывающейся. Я подумала и решила, что, раз уж я тут живу, нелишне будет узнать, чем на самом деле промышляют мои дорогие родственники. А то мало ли что… Я сама не ангел, но моя тетушка, как я уже убедилась, ангел еще в меньшей степени, чем я. Здравый смысл согласился и умолк.

— У нас даже в судах учитывают сведения, снятые на камеру, а вы сомневаетесь… Подделывать видео дорого и долго, да и зачем? Ваша жена у нас. Смотрите.

Включилась запись, но звук был такой, что я ничего не разобрала. Только женский голос, взволнованно говоривший на каком-то иностранном языке. Язык я тоже опознать не сумела. И не английский, и не немецкий… Может, нидерландский какой-нибудь? Ну и жена у этого товарища!

— Это она, — хрипло сказал мужчина, и в его голосе прозвучала неподдельная боль.

— Значит, вы готовы произвести обмен?

Повисла тишина. Потом в тишине резко прозвучали шаги — кто-то шел к двери. Я заметалась. В нише стояла огромная расписная ваза с торчащими из нее сухоцветами. Я скорчилась в ее тени. Будь коридор освещен, меня точно бы заметили, но сейчас Светлана Аркадьевна только мельком выглянула наружу и плотно закрыла дверь. Окончания разговора я не услышала.

Вот тебе и милые родственники… Вот тебе и бизнес… Однако меня-то они охотно пустили в свой дом. С чего бы это? Такие люди обычно не склонны к альтруизму…

Покачиваясь под грузом впечатлений, я вернулась обратно в холл, свернула в другой коридор и наконец отыскала кухню, а рядом — отведенную мне комнату. В ней все оставалось так, как было. Я рухнула на кровать и некоторое время лежала, стараясь привести мысли в порядок. Мысли упрямо разбегались. Нет, не так я представляла себе первый день в Северо-Каменске. Совсем не так…