Звезда в оранжевом комбинезоне

Оказавшись без своего мотоцикла, Ролан Клерваль перестал быть соблазнительным для девушек. Малорослый, с утопленной в шею головой, безвольным подбородком, маленькими бегающими глазками, жидкими светлыми волосами, похожими на скверный парик. Он жаждал только одного: чтобы Рэй вернул ему его мотоцикл и чтобы он вернул свой престиж, вновь забравшись на него.

У него еще был фотоаппарат «Кодак Инстаматик» и цветной полароид. Он настаивал на слове цветной.

Он снимал Рэя и его команду, делал портреты, создавал композиции. Принимал вдохновенный вид и заявлял: «Я мечтаю заняться кино, отец только вот не разрешает».

Он носил штаны-бананы оранжевого или желтого цвета, ботинки на высоких каблуках, кашемировые свитера кислотных тонов и маленькие пиджачки из белой искусственной кожи. Никто ничего подобного никогда не видал в Сен-Шалане.

– Ну уж, конечно… Вы даже «Ренома» не знаете в вашей дыре! Это ТАКОЙ парижский бутик!

Он презрительно изогнул губы: деревня, одно слово!

Рэй был готов терпеть его презрение и его высокомерие – зато ему удастся покататься на «Харлее»! Он попросил Валери быть с ним поласковее. «Ты понимаешь, о чем я, куколка! Я уж тебя отблагодарю!» И с легким сердцем отправлялся гонять по улочкам городка.

Этим летом Эдмон проводил мало времени со своей командой.

У него был законный предлог: он готовился к экзаменам.

Как-то вечером Рэй, катаясь на мотоцикле, увидел на остановке Леони. Она возвращалась с занятий на факультете, это был уже конец второго года обучения. Он остановился, улыбнулся ей, предложил подвезти.

Она, краснея, отказалась.

Он тронулся с места, махнув ей рукой. Затем развернулся, вновь подъехал к ней, заглушил двигатель и раскинул руки, приглашая: «Давай, поехали!» Она покраснела еще гуще. Он улыбался еще шире, смотрел все пристальней, выпячивал грудь, надвигался на нее со своими белоснежными зубами, черными глазами, крепкими руками, сжимающими руль могучего аппарата. Она прижимала книги к груди, боязливо морщилась и отступала назад, не в силах отвести глаз от Рэя.

Потом, не сказав ни слова, он уехал.

Но в зеркальце заднего вида успел проследить за ней: она обессиленно рухнула на скамейку, книги рассыпались. «Бинго! – мысленно возликовал он. – Я ее сделал», и он поскорее отправился к Эдмону, чтобы рассказать ему о своей победе.

– Вот видишь, что можно сделать с помощью мотоцикла! Я закадрил девчонку из замка!

Эдмон неприязненно посмотрел на него.

– Да ты бы ее и без мотика закадрил.

– Ты думаешь? Ты правда так думаешь? Это ведь не такая девчонка, как другие!

Он, похоже, говорил искренне.

– Ты что, не видишь, какой эффект производишь на людей? Не говори мне, что не замечал этого!

– Ну, на людей из Сен-Шалана – понятно, но девчонка из замка…

– Она такая же, как другие, Рэй. Девушка как девушка.

– Вот уж нет, Эдмон! Она не такая, как другие. Совсем другая. Не могу тебе объяснить, в чем она другая. Но на ней это буквально написано.

Эдмона тронула наивная сентиментальность друга.

– Она тебя заинтересовала?

Рэй пожал плечами, скривился, маленько есть, все-таки такая персона…

Он протер рукавом раму мотоцикла и спросил:

– А как ты думаешь, если я приглашу ее в кино, она согласится?

– Ну попробуй. Мне кажется, да.

– Не хочется, чтобы она дала мне от ворот поворот… Ты на моем месте что бы сделал?

– Никто не может сказать заранее, откажет он или согласится. Она и вправду не такая девушка, чтобы всем рассказывать о своих планах.

– Ты прав. Приглашу. В Сансе крутят «Историю любви». Это ведь подходящий для девчонок фильм, да?

– Да, Рэй, самый что ни на есть подходящий.

* * *

Когда Ролан Клерваль уехал обратно в Париж, Эдмон вновь стал ближайшим наперсником Рэя. Но что-то было безнадежно утрачено. Игра кончилась. Подростковый бунт завершился.

На следующий год Эдмон поступил в Высшую экономическую школу. Переехал в Жуи-ан-Жозас. Жил в общежитии. Это было не слишком-то весело, одни парни, девчонок тогда еще туда не принимали.

Мать купила ему подержанную «Симку 1000», и на каникулы, а иногда и на выходные он приезжал в Сен-Шалан. Он вновь встретился со старыми друзьями. Тюрке поступил на работу в мэрию чиновником по гражданским делам, Жерсон устроился автослесарем и надеялся выкупить гараж, когда его владелец отойдет от дел. «У него нет детей, а ко мне он привязался», – говорил он, ковыряясь в зубах черными от масла ногтями. Лансенни работал в кафе отца и учился смешивать коктейли. Они не изменились. Продолжали обстряпывать всякие темные делишки под прикрытием Рэя, который пользовался все большим уважением, и распределяли между собой добычу, деньги, девушек и прочие блага жизни.

Эдмон теперь не особо понимал, о чем с ними разговоривать. Да вот только в команде теперь была Леони. Леони под ручку с Рэем. Леони, сидящая подле шефа, обнимающего ее за плечи. Уже подчиненная, уже какая-то потерянная.