Звезда Вавилона

Вильнув бедрами, Эмма скрылась, и до Леонтия донеслись из гостиной звуки телевизора. Она включила пошлый сериал и уселась краситься. Будет накладывать на лицо тональный крем, слой за слоем, подводить глаза, мазать губы помадой вульгарного оранжевого цвета. Каждый день одно и то же…

– Боже мой, – процедил он сквозь зубы. – Как я терплю это все?! Не надо было жениться…

Эмма работала закройщицей в ателье за мизерную, по меркам Леонтия, плату и ни за что не соглашалась бросить это пустое занятие. Раньше она брала заказы еще и на дом, но после замужества перестала – Леонтий встал на дыбы и потребовал прекратить это безобразие. Вместо того чтобы уделять внимание ему, жена вечерами кроила чужим людям, допоздна возилась с лекалами, повсюду разбрасывала обрезки ткани, иголки и булавки. Однажды Леонтий наступил на булавку, поранился и устроил скандал. Не хватало, чтобы он пострадал из-за чьей-то неряшливости.

– Тебе денег мало? – негодовал он. – Я даю тебе на карманные расходы вдвое больше твоей зарплаты, не считая денег на хозяйство! Зачем ты продолжаешь зря тратить время?

– Это моя жизнь! – взвилась Эмма. – Я не рабыня, чтобы сидеть взаперти и ждать, пока ты оторвешься от своих официанточек и поварих!

– Я нанимаю поваров-мужчин… – опешил Леонтий. «А на официанток даже не смотрю», – собирался добавить он, но прикусил язык. Эмма ревнует! Это было для него открытием.

Их познакомила Глаша, когда еще была жива. Ее подруга шила себе наряды в ателье «Ромашка» и попутно присмотрела Леонтию невесту. Глаша одобрила выбор. «Сколько можно ходить холостяком?» – сказала она пасынку. Они с Эммой два года встречались, и тогда она казалась Леонтию идеальной спутницей жизни. За пять лет брака его иллюзии рассеялись.

«Мы с тобой не созданы для семейной идиллии, Неля, – признался он сестре. – Смерть мамы наложила отпечаток на наши судьбы. Наше детство прошло без материнской ласки и ожесточило нас. Мы не способны любить… вот, что я понял! У меня были увлечения, но ни одно из них не переросло в настоящее чувство, ради которого люди соединяются навеки».

Из глаз Нелли градом катились слезы. Она была некрасива и достаточно умна, чтобы не делать ставку на внешность. Роман с научным сотрудником из отдела, который она возглавляла, окончился болезненным разрывом. Мужчина оказался бабником и любителем приложиться к бутылке. Нелли понадобился год, чтобы разобраться в нем. Она обманулась в лучших ожиданиях! Надежды обрести семейный очаг таяли, женская зрелость была на исходе, невостребованная, иссыхающая, словно забытое на дереве яблоко.

«Честно говоря, я не имею права обвинять Олега, – вздыхала она. – Я не любила его. Просто хотелось стать женой, как все мои сверстницы. Надоело быть старой девой. Думала, привычка постепенно превратится в нежную привязанность».

«Стерпится-слюбится?»

«Ну да. Живут же другие…»

«Не повторяй моей ошибки, сестричка, – говорил Леонтий. – Выходить замуж без страсти – гиблое дело».

«Какие страсти в нашем возрасте? Мне вот-вот сороковник стукнет…»

«Ты отлично выглядишь…»

«Не смеши меня!»

Она улыбалась сквозь слезы, мысленно проклиная свою все еще не преодоленную сексуальность. Неужели так и суждено ей перезреть, не вкусив самого сладкого из плодов жизни?

«Я послушался Глаши и теперь жалею, – заявил брат. – Мы с Эммой – совершенно чужие друг другу. Надо было не торопиться, искать ту единственную, которая дала бы мне счастье!»

Нелли хотела спросить, как у них обстоит дело с сексом, но постеснялась.

«Ты и так поздновато женился…»

«Папа в третий раз успел!»

Кровь бросилась ему в лицо при мысли о мачехе. Как отец посмел привести в дом такую молодую женщину? Стыд и позор…

«Интересно, они занимаются любовью?»

Нелли вспыхнула, отвела заплаканные глаза. Этот вопрос и ей не давал покоя. Отвратительные картины постельных сцен, где отец выступает в роли любовника Раисы, заставляли ее краснеть и чувствовать себя оплеванной, униженной. Как он может после мамы и Глаши? А как эту девицу угораздило спутаться с пожилым немощным человеком, которому впору о душе заботиться, а не предаваться телесным утехам?

«Даже представить противно!»

«Наверное, отец употребляет какую-нибудь виагру… – предположил Леонтий. – При его здоровье это опасно. Раиса загонит его в гроб».

«К этому она и стремится!»

«Не сомневаюсь…»

Сон, который он безуспешно вспоминал все утро, вдруг сам собой пришел ему в голову и развернулся в лицах и красках.

Мама, молодая и прекрасная, стоит в дверном проеме и улыбается, манит к себе маленького Леонтия…

– Я жду тебя, сынок…

За ее спиной – крылья из блестящих перьев, на голове – венок из золотых цветов и листьев. Что-то в ее лучезарном облике смущает мальчика, он весь дрожит, пятится, закрывает ладошками глаза.

– Верни мне то, что я потеряла…