Звезда ведьмы

Рубака покачал головой и, шепча что-то себе под нос, обошел изваяние, обследуя сад. Там стояли другие статуи – большие и маленькие.

Но всеобщее внимание привлек огромный, в два человеческих роста, костер посреди сада. Он разгонял тьму и туман. После мрака разрушенной деревни вид огня ободрял. Даже стоя у ограды, они чувствовали жар. Пираты потянулись к свету и теплу, как будто большие мотыльки.

Но Тайрус не терял бдительности. Пристальным взглядом он окинул сад, беседку, окраину деревни. Никакого движения. Ничего угрожающего.

В костре, нарушая тишину, трещал хворост, будто больные суставы старика, ворочающегося в кресле.

Тайрус дал знак своим людям разделиться. Блайт остался с ним, а остальные разошлись, окружая огонь со всех сторон.

Принц пожалел, что лишился старинного наследного меча – длинной полосы мриланской стали с выгравированным снежным барсом. Но он отдал клинок Кралу как свидетельство клятвы в вечной дружбе между замком Мрил и рассеянными горными племенами, и горец унес его с собой в могилу. Теперь Тайрус использовал в боях меч из оружейного склада А’лоа Глен – прекрасное оружие старинной работы, которое тем не менее казалось грубой поделкой по сравнению с прежним клинком. Пальцы принца крепче сжали рукоять. Он напомнил себе, что настоящий мастер хорош с любым мечом в руках.

Стрелок, стоявший рядом с Рубакой у другого изваяния, помахал им, подзывая к себе.

Тайрус приблизился.

Перед ним оказалась статуя из черного гранита, удивительно точно изображавшая оленя, вытянувшего шею, чтобы откусить пару листочков с розового куста.

Стрелок потянулся к камню, но Рубака оттолкнул его руку.

– Нужно уходить отсюда, – повернулся он к Тайрусу.

– Почему? – нахмурился капитан.

– Оглядитесь вокруг! – взмахнул рукой Рубака.

Его светлые глаза сверкали от нарастающего ужаса. Северянин стремглав подбежал к изваянию двоих детей, которое стояло за кустами. На первый взгляд казалось, что ребятня играет в прятки, но при ближайшем рассмотрении их лица выдавали истину. Дети прижимались друг к другу от страха.

Тайрус с любопытством оглядел соседние статуи: мужчина, замерший на половине шага, тройка плачущих девиц, старик на коленях…

– Ничего не понимаю, – проговорил он.

– Это жители деревни! – закричал Рубака. – Превращенные в камень!

– Ерунда какая-то, – проворчал Блайт.

– Изваяние у входа – Каменный Знахарь, – продолжал северянин. – Он отметил этот сад как свою собственность.

– Зачем? Что это за знахарь такой? – настаивал принц.

– Надо уходить! – Рубака повернулся и зашагал прочь.

Блайт заступил ему дорогу.

– Капитан задал тебе вопрос, парень, – в голосе помощника слышалась нешуточная угроза.

Северянин, казалось, намеревался убежать сломя голову, но подоспевший Стрелок взял его за плечо. Дружеское прикосновение слегка успокоило пирата, но он все еще дрожал.

– Расскажи нам об этом Знахаре, – подошел к ним Тайрус. – Я никогда не слышал о человеке с таким именем.

– У вас была совсем другая жизнь по ту сторону Зубастых гор или в Порт-Роуле, а не вблизи Блэкхолла. – Глаза Рубаки следили за каждой тенью. – А у нас, северян, есть пословица: меньше болтаешь – дольше проживешь.

– Сейчас не время для пословиц, – с нажимом произнес капитан. – Расскажи нам все, что ты знаешь о Каменном Знахаре. Он друг или враг?

– И то, и другое, – наморщил лоб Рубака. – Или ни то, ни другое. Я не знаю. Я слышал лишь некоторые истории и раньше считал их выдумками, детскими сказками. Но это… И статуя на входе… Они прямо из тех сказок.

– Думаю, ты должен пересказать их нам.

Рубака еще раз дернулся. Но потом взял друга за руку, словно набираясь сил, и заговорил ровным голосом:

– В историях о Знахаре вспоминают о стародавних временах, когда Каменный Лес был зелен, а тень от Блэкхолла еще не упала на наши берега.

– Не верится, что так было, – проворчал Блайт сердито.

– Было, – кивнул Рубака. – Сотни лет назад этот северный лес все почитали. Здесь водилось множество оленей, кроликов, лис. Лес сиял зеленью даже тогда, когда на остальные земли опускалась снежная и морозная зима. А в летнюю жару в нем царила прохлада. Но несмотря на все чудеса, в дремучем лесу было что-то тревожное – то слышали странный смех по ночам, то блуждающие огоньки сводили с тропы неосторожных путников, то видели маленький народец, не больше локтя в высоту. Их называли фэй-нии.

– Бабские сказки! – покачал головой Блайт.

– Из-за этих слухов никто не хотел селиться в лесу, – не обратил внимания на его слова Рубака. – Только один человек.

– Знахарь? – догадался Тайрус.

Северянин кивнул, еще раз оглядел сад и продолжал:

– Великий целитель построил себе дом в глубине чащобы. Даже звери приходили к нему за помощью. Он очень уважал и берёг деревья, а потому поселился в пещере, которую вырыл в склоне холма. Изнутри он обложил жилище камнем. Оно согревалось огнем многих каминов и освещалось окнами, выходившими наружу. Сколько помнили люди, Знахарь всегда жил там.

– А мелкий народец не беспокоил его в лесу? – проговорил Дубина удивительно тихо для такого крупного мужчины.