Звездная бирема "Аквила". Рубеж (СИ)

Никогда не имевшая опыта публичных речей, Фортуната вдруг почувствовала вкус к риторике. Конечно, так гладко вещать, как это делал Ацилий, она бы все равно не смогла, но как говорится, главное - ввязаться в бой, а там всё само получится.

- Ты нас за своего патриция не агитируй. Можно подумать, нас кто-то спрашивает, за кого мы хотим сражаться, - усмехнулся тот самый голубоглазый десятник Публий Меммий - полный тезка покойного Публия Фортуната, который недавно подбивал клинья к лигарии. - Как наварх с префектом решат. А мы с "Аквилой" одно целое.

- Так и нечего на меня пялиться, словно данаец на женщину! - рявкнула новоиспеченная невеста и вернулась к своей пробежке. Щеки её пылали, а в груди отчаянно колотилось сердце, но прятаться за спиной Ацилия Кассия не собиралась. Она не совершила ничего плохого, выбрав из всех возможных мужчин - напарника-патриция!

Заодно стало понятно, что пути обратно нет и не будет. А, значит, надо идти дальше.

Луций крался по коридору, как тень. Так ему хотелось думать. Все надежды остаться незамеченным контубернал возлагал на поздний час и экономичное освещение. Вряд ли кому-то приспичит шататься по вспомогательным помещениям, но тишину лучше не нарушать ни единым звуком. Кто знает, вдруг бдительный Квинт Марций приказал понаставить детекторов?

- Тс-с-ш-ш...

- Тихо ты! - шепотом взмолился Луций, прижимая к себе заинтригованного Фиделиса. - И так уже никаких сил нет...

Чистая правда! Дорога к стыковочному шлюзу была темна, аррианский сцинк - тяжел и когтист, а намерения контубернала, с точки зрения его начальства, предосудительны.

Но долго ждать, пока створки шлюза бесшумно разойдутся, не пришлось.

- Где можно столько ходить? Тебя только за смертью посылать, - проворчал выскочивший навстречу Флавий.

Конечно! Вместо благодарности и дружеского сочувствия - сплошные упреки! Вот и делай людям добро.

Но, к счастью, Луций не успел высказать старому приятелю, а ныне наварху "Либертас", свое недовольство. Ибо рядом с вредным Флавием обреталась милая Марция Либертина.

- Ой! Какой он лапочка! - умиленно проворковала юная центурионша. - Кто у нас такой толстенький, а? Кто такой симпатичный?

Сцинк смерил девушку придирчивым взглядом и показал ярко-синий язык, словно бы предъявляя свое главное удостоверение личности.

- Аррианский сцинк он, - буркнул Луций, опечаленный, что лично ему от этого пышного пирога девичьей симпатии пока не перепало ни крошечки.

Флавию - хорошо, он Марцию каждый день видит!

На "Либертас" прятаться уже не было никакой необходимости, и вся троица свободно направилась в каюту центуриона.

- А можно я его подержу на руках?

- Он тебя поцарапает, - упрямился обиженный Луций. - Меня уже всё плечо исцарапал.

- Просто ты его неудобно держишь. Видишь, хвостик заломился. А я буду аккуратно-аккуратно... - лепетала девушка, не сводя восхищенного взгляда с Фиделиса.

- Потом. Когда придем.

- Ой! А у него бочок тепленький.

"И он этим бочком к боку Квинта Марция регулярно приживается", - мысленно передразнил девушку Луций. Признаться, он почти ревновал Либертину, которая при всяком удобном случае так и норовила оказаться где-нибудь поблизости от префекта. Книжки у него брала, слушалась беспрекословно. Подозрительно это!

А подлый Флавий только ухмылялся молча. Вот кто о нраве и повадках Фиделиса знал лучше всех! Как-никак, это он чистил домик сцинка и кормил его тараканчиками, когда у наварха Ливии Терции была вахта.

- А у него, правда, сегодня день рождения? - спросила Марция.

- Всё может быть, - философски ответствовал Марк Флавий. - Когда-то же он родился, так почему бы и не сегодня?

И звучно принюхался, открывая принесенный Луцием ценный контейнер.

- О! Аптериксы! Да ты волшебник, Луций Марций! Сам украл?

Тут-то, по идее, для исцарапанного контубернала должен был настать час заслуженного триумфа.

- Вот еще! Делать мне нечего! Гней Помпилий лично дал, - откровенно похвастался он. - Что я, зря авгура несколько дней обхаживал? Клетки ему чистить вызвался... хм... под благовидным предлогом, как говорится.

Долго уговаривать Гнея Помпилия совершить ритуальное жертвоприношение и погадать, как скоро наварх вернется в строй, не пришлось. Авгуру, как и всем остальным Аквилинам... да и Либертинам тоже, рвение Квинта Марция уже поперек горло стояло. За каких-то десять дней префект "Аквилы" достал буквально всех - от главного астрогатора Плавтия до самого последнего манипулария.

- Гней-жлобяра, конечно, самого злющего ящера забил, самого тощего и жилистого. Но после гадания мясом поделился по-честному, - рассказывал Луций. - И "день рождения Фиделиса" всецело одобрил. Ибо, угощая сцинка, мы, как он сказал, ублажаем ларов Ливии, которые помогут ей скорее вернуться в строй.

- О, как! - обрадовалась центурион, и вместо того, чтобы бросить на героя дня благосклонный взгляд, принялась ворковать над Фиделисом. - Ах, ты ж наш сладенький, ах, ты ж наш тепленький! А кого мы сейчас начнем ублажать? Нашего Фиделиса!

Сцинку внимание нравилось примерно так же сильно, как и филе аптериксов.