- Козьмичев! Смотрю, и видится мне в тебе какая-то странность... Вроде бы и радостный, а вроде бы и грустный. От чего радость, объяснимо. А грусть? - Увидела его взгляд. - Не хочешь - не говори...
Но Владик, переполненный переживаниями из-за конфликта с Леной, не сдержался. Аль-бина Ивановна невольно оказалась необходимой и единственной отдушиной.
- Большой подарок мне жизнь к окончанию института приготовила. Не знаю, как ска-зать... Для меня это полная неожиданность... С женой полное непонимание. Нет, не с моей стороны. С ее... Жили - душа в душу. И вдруг - я устала от такой жизни... И куча обвинений. И туда не ходим, и сюда не ходим, и друзей у тебя нет, и стихи не пишешь, и то, и се... Откуда настроению быть?
Глаза Альбины Ивановны стали суровыми и проницательными.
- А ты ей повода не давал?
Владика бросило в краску.
- О чем Вы, Альбина Ивановна? Конечно, нет! У меня времени толком выспаться все эти годы не было, а Вы о поводе... Вот и не знаю, как быть.
- Д-а-а-а... Объясняться пытался?
- Пытался. Слушать не хочет.
- У нее кто есть?
- Не знаю.
- Похоже, есть... Женщина редко так себя ведет. Спонтанно. Значит, долго в ней это зре-ло. По личному опыту скажу - такие мысли обычно на контрасте, на сравнении рождаются. Подумай...
- Да я уже голову сломал...
- Вот и попытайся поговорить с ней начистоту. Как, решай сам. Но не сдавайся! Ладно, Козьмичев, все у тебя будет хорошо. Читаю тебя иногда в "Труженике". Хорошо пишешь! Остро! Думаю, что не всем твои публикации по нраву... Но ты оттуда не уходи. Пока не попросят. Где еще такие возможности материал черпать? А со сборником не тяни. Привези поскорее.
Домой решил добираться пешком. Хотелось еще раз все обдумать.
В чем причина этой гиперболизации моих недостатков и полное забвение достоинств? Ведь есть же они! Пусть я что-то потерял, но это не повод для того, чтобы изображать из меня некого монстра, готового сжевать и свою, и ее любовь в угоду ниоткуда взявшемуся эгоизму. Видимо, так в ее сознании трансформировался мой переезд в Находку, мое плавание. Так ведь можно и договориться до того, что следствием эгоизма стали мои стихи, рассказы, учеба... Почему бы не вспомнить отказ учиться на дневном. Это что, тоже эгоизм? Понятно. Видать, потому, что так сильно любил и жалел себя. Но это же абсурд!
Стало быть, права Альбина Ивановна - дело не только во мне, а еще в ком-то другом. И он, другой, лучше меня... За что же мне такое? Так стоит ли в таком случае искать примире-ния? Не стоит! Он не будет выяснять с ней отношения. Вот именно - с ней! Ему все равно, кто этот другой. Все понятно...
Глава 18
Разрыв
После того разговора в течение несколько дней они старательно избегали друг друга. Ве-чером, после возвращения из редакции, он сварил свою любимую овсяную кашу и едва сел за стол, как на кухню зашла Лена.
- Можно с тобой поговорить? Ладно, доешь, а то аппетит могу испортить.
Налила себе чаю и села напротив.
- Влад! Нам нужно поговорить...
- А что, разве тебе не все ясно? Мне - да! Но слушаю.
- Вообще то, я, действительно, многое уже сказала. Хочу лишь добавить, что я не вижу причин для продолжения нашего брака. Я долго надеялась, что ты, наконец, проснешься. Я даже надеялась, что буду в твоей душе существовать наравне с литературой. Я и на это была согласна. Но не получилось. Может быть, и по моей вине... Тем не менее, я считаю, что свои обязанности перед тобой выполнила. Выучила. Ты теперь дипломированный литературный работник. Журналист центральной газеты. Писатель! Вот и действуй дальше сам... И главное. я люблю другого человека. И хочу к нему. А потому прошу у тебя развода.
Он смотрел на нее и удивлялся. В ее глазах и голосе не было ни тени волнения, что было бы вполне естественно при таком разговоре. Ни тени стыда за содеянное...
- Боже мой, - подумал он, - ну прямо, как у Толстого. "Коль любить, так без рассудка. Коль грозить, так не на шутку. Коль ругнуть, так с горяча. Коль рубнуть, так уж сплеча". В этом вся она.
- Могла и не говорить. Мне уже давно все ясно. Обидно, но развод я дам. Но как быть с Павликом? С кем останется он? Где Вы будете жить?
- У Владимира есть квартира. - Она вдруг произнесла имя своего, любовника. - Квартира большая. Так что не беспокойся. А Павлика я у тебя не отнимаю. Будете видеться.
Но заявление о разводе они не подали, так как Лена буквально через пару дней собрала вещи и ушла от него. Переезд организовал ее любовник, а, может быть, и будущий муж. Быть свидетелем этого Владик не захотел. Поцеловал Павлика и ушел из дома. Ключи она отдала соседям.
В первые дни, а может быть, недели после расставания он чувствовал полное опустоше-ние. Приходил в пустую квартиру. Падал на диван. Тот самый диван, на котором так любил прыгать Павлик. То вслушивался в звучавший в ушах его заливистый смех, то вдруг начинало казаться, что Павлику плохо, что его обижают... На глаза наворачивались слезы, в горле начинало першить. А вот о Лене думалось как-то отстраненно. Вроде бы куда-то вышла...