Звездная роль Владика Козьмичева(СИ)

- Владик! Конечно, я рада, что ты закончил учебу. Да еще не за шесть, а за четыре года. Такое редко кому удается. Надеюсь, ты понимаешь, что я делала все, что в моих силах, чтобы ты мог думать только об учебе. Так? Так! Но, как мне кажется, ты настолько увлекся своими заботами и делами, что перестал замечать окружающих. А главное - меня и сына. Ты об этом не говоришь, но это настолько очевидно, что не требует доказательств. Мы вроде бы и вместе, а вроде бы и не вместе... Я уже тебе на это намекала, но до тебя не дошло. Я еще не отошла от ожидания тебя из плаваний, а тут опять твои командировки. А я одна и одна. Вернее, мы с сыном одни и одни. Друзей у нас нет. Где Вам друзьями заниматься! Мы же учимся... За пять лет, что мы в Москве, только один раз съездила к маме. Знаешь, я не хочу больше говорить. Дело твое. Хочешь в аспирантуру? - Иди! Но меня уволь! Я устала от такой жизни...

Наступило тягостное молчание. Лена, сказав то, что, видимо, давно хотела, отвернулась и тем самым дала понять, что даже не хочет его слушать. Поняв это, он встал и ушел к письмен-ному столу. Инстинктивно вложил в пишущую машинку чистый лист. И задумался.

Чего-чего, но такого откровения он не ожидал. По сути дела, любимая женщина, мать его сына открытым текстом сказала - ты любишь меня, лишь исходя из твоих эгоистических интересов. Ты эксплуатируешь мою любовь к тебе. И это на другой день после получения диплома! Уже давно поселившаяся в его душе обида на нее вспыхнула с новой силой. Как же! Дождалась такого радостного дня - и на тебе. Не ложку, а целую бочку дегтя припасла! За что ему такое? Мысль его металась в поисках ответа, но не находила.

- Кто первый начал толкать меня на учебу? Кто, как не она, рассыпался в дифирамбах? Это ведь она уговорила меня послать первые стихи и рассказы в журнал. И тут до него стало доходить, что дело не только в его учебе, командировках, в эгоизме, наконец. А в чем-то не связанном с тем, о чем Лена говорила, в чем-то еще. В мозаичный узор вдруг сложились ее частые задержки с работы, всякие неурочные занятия, семинары, собрания, ее подруга, о которой он только слышал, но никогда не видел. В эту мозаику как-то органично встроилось ее предложение развлекаться отдельно и случайный билет в "Таганку", а потом в "Современник" и еще в какие-то театры, на выставки... Дополнила складывающийся узор брошюра об Израиле... Вывод напрашивался сам собой - происходящее с ней не случайно. Значит, у нее либо кто-то, либо что-то, то, о чем ему знать не положено, есть... Сразу начать выяснять отношения в этой ситуации бессмысленно. Для этого надо не только успокоиться, но и понять, чего он хочет. То ли уговорить Лену не усугублять намечающийся раскол, а в этом он был почти уверен, и клятвенно пообещать изменить к ней отношение, то ли убедиться в своих подозрениях (его даже передернуло от этого мерзкого слова) и начать думать о том, как быть дальше.

"Ну и судьба у нас, у Козьмичевых, - вспомнилось вдруг. - Дед по отцу жену бросил. Отец с мамой едва не разошелся. И мне пыльным мешком по голове..."

Хотя сердце еще пыталось сопротивляться этой мысли, но умом он уже начал понимать, что если для него конфликт - полная неожиданность, то для Лены ровно наоборот. - Так стоит ли с таким поворотом в ее отношении ко мне бороться? - спрашивал он себя. - Может быть, все закономерно. Ведь не зря социологи говорят, что семь лет - это второй критический рубеж для семьи. Кто-то его преодолевает. Кто-то - нет. Она вот не выдержала. А я? Я выдержал? И поскольку он, даже сам себе, никак не хотел ответить "нет", нашел более гибкий ответ. если она так настроена, то переубеждать ее бесполезно. Слишком хорошо он ее знал.

Тем не менее, решил, что, несмотря на плохое настроение, должен встретиться с Севери-новым и Альбиной Ивановной. На другой день позвонил. Северинова не застал, а Альбина Ивановна была в редакции. Запасся букетом, шампанским и поехал в редакцию. Альбину Ивановну увидел еще в коридоре.

- Альбина Ивановна! Здравствуйте! - Протянул букет. - Это Вам, за все доброе, что Вы для меня сделали.

- Пойдем ко мне. Ты, я вижу, не только с букетом...

- Повод и приличие требуют!

Сидели за ее столом. Альбина Ивановна расспрашивала о защите. Предложение Крайнева об аспирантуре оценила однозначно.

- Извини, что так говорю, но не твое это дело - наука. Не в том смысле, что не по мозгам тебе. Поверь старухе. - Озорно улыбнулась. - Не по твоему таланту она. Талант у тебя другому предназначен - писательству.

Высказалась о Замошском.

- Знаю я его. Не близко, но знаю. Но на его "Перенапряжение" терпения не хватило. Не-ровно он пишет. То здорово, то в графоманию скатывается. А все потому, что всем угодить хочет... Так не получится! У тебя рука покрепче. Значит, твой сборник рекомендовали к изданию? Мне не подкинешь? Посмотреть хочу. Может, что и подскажу... А там решим, где издавать.

Закурила и посмотрела на него.