Звездная жатва

Руководила процессом Эбби Кушман, которая постоянно находилась на связи со всеми девятью членами Комитета по экстренному планированию и передавала им новости от «помощника». Посовещавшись по телефону с Мэттом, они решили, что сбор должен состояться в шесть вечера пятницы. В этот час будут закрыты двери, задраены все входы и выходы.

— Мэтт, я случайно услышала о Рэйчел, — сказала Эбби. — Мне очень жаль.

Мэтт принял ее соболезнования. Муж и двое внуков Эбби недавно отправились в место, которое Рэйчел называла Бо́льшим Миром. На миг между Мэттом и Эбби возникло молчаливое понимание. Затем Мэтта позвал Боб Ганиш, у которого закончилась изолента.

— Завтра в шесть! — громко повторила Эбби Кушман. — И только посмейте опоздать!

Буре предшествовали странные порывы теплого ветра, сильные кратковременные ливни и пасмурная, с прояснениями погода.

Мэтт ожидал чего-то внезапного, резкого и бурного, как весенняя гроза. Том Киндл, провозя мимо него банки консервов для больничной кухни, сказал, что будет не так. Тайфун — именно так следовало называть грядущую бурю, если только она не была чем-то еще более мощным, не имеющим названия, — не был локализованным явлением. Он представлял собой воздушный вихрь диаметром во много миль. По краю вихревые потоки были медленнее, но чем ближе к центру ты двигался — или чем ближе центр двигался к тебе, — тем стремительнее они кружились. Тайфун не накроет город разом, он подкрадется коварно, но очень быстро.

Вечером в пятницу Мэтт упаковал у себя дома все необходимое: семейный фотоальбом, которым так дорожила Рэйчел, письма Селесты, сменную одежду. Вещей было немного, но выбрать из них самые ценные оказалось мучительнее, чем Мэтт мог предположить. Когда он наконец захлопнул багажник и выехал на улицу, было уже без пяти минут пять.

Всю дорогу до больницы ветер игриво теребил машину. С океана набежали высокие тучи, побелевший от пены залив, казалось, кипел. Дороги уже засыпало ветками.

Мэтт припарковался у служебного входа и промок до нитки, прежде чем успел затащить внутрь две коробки со своим скарбом. Дождь был холодным, а ветер — настолько сильным, что дверь пришлось толкать плечом.

В столовой, напротив, было тепло и шумно. Мэтт необъяснимо обрадовался, увидев других людей, услышав их болтовню. Установленный Эбби крайний срок наступал через пятнадцать минут. «Если все в сборе, — подумал Мэтт, — пора заколотить последнюю дверь и готовиться к ночевке». Он поискал взглядом Эбби Кушман, чтобы устроить перекличку и начать задраивать люки, но та говорила по телефону.

Через секунду он понял, что это значит.

— Это Мириам Флетт. — Эбби жестом подозвала Мэтта. — Она не хочет приезжать. Говорит, на дорогах слишком опасно. Думает, что будет в безопасности у себя дома.

— А если кто-нибудь за ней съездит? — Мэтт снова взглянул на часы. — Тогда она согласится?

— Мэтт, а у нас есть время? Погода с каждой секундой все хуже.

— Спроси ее.

Эбби сняла руку с трубки:

— Мириам? Мириам, а если мы пришлем кого-нибудь за тобой? Мы не уверены, что твой дом выдержит. Нет. Мириам, опасен не только ветер. Еще волны. Может затопить, да. Ты довольно близко к морю. Знаю, но… да, милая, но… может, мы все-таки кого-нибудь отправим?

На «таймексе» Мэтта было уже четверть шестого.

Эбби снова прикрыла трубку:

— Она согласна, но хочет заранее знать, кто приедет.

— Я. Через десять минут.

— Мэттью, ты уверен?

— Я все равно промок. — Он пожал плечами.

— Ладно… только будь осторожен. Не хватало нам еще врача потерять.

— Скажи Мириам, чтобы была готова.

— Хорошо. Мы не станем баррикадироваться до вашего приезда.

— Ладно. Но если что — заколачивайте двери.

Дорога от больницы до бунгало Мириам на Беллфонтен-авеню обычно занимала пять минут. С учетом погоды Мэтт рассчитывал добраться за десять. Выйдя на улицу, он решил, что придется накинуть еще столько же.

Свернув на Коммершл-стрит, он едва не врезался в поваленную пихту, исполинское дерево, выросшее у стоянки бакалейного магазина. Теперь его ствол, как забор, перекрывал дорогу. Вынужденный объезд обещал быть недолгим: один квартал на юг и налево по шоссе. Мэтт сдал назад, потея от волнения, несмотря на холод.

Упавшее дерево заставило его почувствовать реальную опасность тайфуна. Даже во время скромных летних гроз Мэтт эмоционально наэлектризовывался. Раньше ему нравилось наблюдать за сходящими с вершины горы Бьюкенен грозами, смотреть, как над склонами вспыхивают молнии. Как ни нелепо, он, возможно, не без удовольствия предвкушал и надвигающуюся бурю.

Но упавшая пихта вместе с дорогой перекрыла и поток его эйфории. Это был не простой ливень и не летняя гроза: нечто гораздо более мощное, настоящая машина из воздуха, громадная, как гора. Она была способна поднимать и передвигать предметы, ломать, кромсать, крушить. Могла подхватить его машину и закрутить, как волчок, если не сейчас, то через пару часов. Она уже повалила эту древнюю пихту, хотя полноценный тайфун еще не начался. Это был лишь пролог, прелюдия.