Звездные дневники Ийона Тихого. Из воспоминаний Ийона Тихого.

— Если бы оно удалось, то, во-первых, мы имели бы эпидемию. Представляете себе испарения, идущие от такой дохлой туши? Во-вторых — крах банков. Развал монетарной системы. Короче говоря, катастрофа, господин чужеземец. Ужасная катастрофа.

— Но ведь его присутствие дает о себе знать, не так ли? Говоря попросту — оно в высшей степени неприятно?

— Что значит неприятно? — изрек с философским спокойствием драконовед. — Постдраконовый кризис был бы еще неприятнее! Учтите, пожалуйста, что мы не только кормим его, но и проводим с ним внегастрономическую работу. Стараемся смягчить его нрав, удержать его в определенных границах. Это — программа так называемого одомашнивания, или умиротворения. В последнее время ему дают большое количество сладостей. Он это любит.

— Сомневаюсь, чтобы его нрав стал от этого слаще, — буркнул я.

— Однако экспорт кондитерских изделий возрос вчетверо. Ну и следует помнить о деятельности КРДП.

— Что это такое?

— Комитет Регулирования Драконьих Последствий. Он дает работу выпускникам университетов и колледжей. Дракона следует познавать, исследовать, время от времени — лечить; прежде у нас был избыток медиков, а теперь каждому молодому врачу работа обеспечена.

— Ну хорошо, — сказал я без особой убежденности. — Но ведь все это — экспорт филантропии. Почему бы вам не заняться филантропией непосредственно у себя?

— Как вы это понимаете?

— Ну… вы ведь тратите на дракона кучу денег!

— И что же — раздавать их гражданам просто так? Это противоречит основам любого хозяйствования! Вы, я вижу, полный профан в экономике. Кредиты, обслуживающие драконий экспорт, разогревают конъюнктуру. Благодаря им растет товарооборот…

— Но и сам дракон тоже, — прервал я его. — Чем усиленней вы его кормите, тем он становится больше, а чем больше он становится, тем больше у него аппетит. Где же тут смысл? Ведь в конце концов он вас разорит и сожрет!

— Вздор! — возмутился профессор. — Банки причисляют кредиты к активам!

— Что это, дескать, возвратные ссуды? А он вернет их своим пластилином?

— Не ловите меня на слове. Если бы не дракон, для кого мы производили бы трубопроводы, которыми в него качают мучной отвар? А ведь это — и металлургические комбинаты, и трубопрокатные станы, и сварочные автоматы, и транспортные средства, и так далее. Дракон имеет реальные потребности. Ну, теперь понимаете? Производство должно на кого-то работать! Промышленники не производили бы ничего, если бы готовый продукт приходилось выбрасывать в море. Реальный потребитель — другое дело. Дракон — это громадный, необычайно емкий заграничный рынок, с колоссальным спросом…

— Не сомневаюсь, — заметил я, видя, что и эта беседа ни к чему не ведет.

— Итак, я вас убедил?

— Нет.

— Потому что вы прибыли из цивилизации, слишком непохожей на нашу. Впрочем, дракон давно уже перестал быть только импортером нашей продукции.

— Чем же он стал?

— Идеей. Исторической необходимостью. Нашим государственным интересом. Могущественным фактором, оправданием наших объединенных усилий. Попробуйте взглянуть на дело именно так, и вы поймете, какие фундаментальные проблемы обнаруживаются в омерзительной вообще-то твари, если она достигнет планетных размеров.

Сентябрь 1983

P.S. Говорят, что дракон распался на множество маленьких дракончиков, но их аппетит отнюдь не уменьшился.

1993

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ИЙОНА ТИХОГО

Из воспоминаний Ийона Тихого [49]

Примечание издателя. Заметки эти, строго говоря, не относятся к рассказам о звездных путешествиях. Тем не менее я присоединяю их к избранным произведениям Ийона Тихого, ибо они являются ценным документом, обогащающим новыми чертами образ этого заслуженного звездопроходца. Этот цикл не был ни записан, ни авторизован Ийоном, а представляет собой выборку из стенограмм, которые издатель сохранил и опубликовал, дополнив их воспоминаниями друзей, собиравшихся вечерами по пятницам у Ийона Тихого.

I

Вы хотите, чтобы я еще что-нибудь рассказал? Так. Вижу, что Тарантога уже достал свой блокнот и приготовился стенографировать… Подожди, профессор. Ведь мне действительно нечего рассказывать. Что? Нет, я не шучу. И вообще могу я в конце концов хоть раз захотеть помолчать в такой вот вечер — в вашем кругу? Почему? Э, почему! Мои дорогие, я никогда не говорил об этом, но космос заселен прежде всего такими же существами, как мы. Не просто человекообразными, а похожими на нас, как две капли воды.