Звездные дневники Ийона Тихого

- Здесь около двухсот томов, где во всех подробностях описаны методы насилия, террора, внушения, шантажа, принуждения, гипноза, отравления, пыток и условных рефлексов, применяемых ими для удушения веры… Волосы у меня встали дыбом, когда я их просматривал. Там есть фотографии, признания, протоколы, вещественные доказательства, свидетельства очевидцев… Голова закружится от мысли, как они все это быстро сделали и что значит американская техника! Потому что, сын мой… действительность гораздо страшнее!

Отец Лацимон подошел ко мне и, горячо дыша прямо в ухо, прошептал:

- Я здесь, на месте, лучше ориентируюсь. Они не мучают, ни к чему не вынуждают, не пытают, не вгоняют винты в голову… они только попросту учат, что такое вселенная, как началась жизнь, как зарождается сознание и как применять науку на пользу людям. У них есть способ, по которому можно доказать, как дважды два четыре, что весь мир исключительно материален. Из всех моих миссионеров сохранил веру только отец Серваций, и то лишь потому, что глух, как пень, и не слышал, что ему говорили. Да, сын мой, это похуже пыток! Была здесь одна монахиня, кармелитка, одухотворенное дитя, предавшееся только небу; она все время постилась, умерщвляла плоть, имела стигматы и видения, беседовала со святыми, особенно любила святую Меланию, которой усердно подражала; мало того, она с часу на час ожидала даже архангела Гавриила… Однажды она отправилась туда, - отец Лацимон указал на правую часть карты. - Я спокойно разрешил ей это, ибо была нищая духом, а таким обещано царствие божие; а как только человек начинает думать, как, что, да почему, тотчас открываются перед ним бездны ереси. Я был уверен, что доводы их мудрости перед нею будут бессильны. Но едва только она туда прибыла, как после первого же публичного видения святых, сопряженного с приступом религиозного экстаза, ее признали невротичкой, или как там это называется, и лечили ее ваннами, работами по саду. Давали какие-то игрушки, какие-то куклы… И через четыре месяца она вернулась, но в каком состоянии!

Отец Лацимон содрогнулся.

- Что с ней случилось? - с жалостью спросил я.

- Она перестала иметь видения, поступила на курсы ракетных пилотов и полетела с исследовательской экспедицией к ядру Галактики, бедное дитя! Недавно я услышал, что ей опять являлась святая Мелания, и сердце у меня задрожало от радостной надежды, но оказалось, что ей попросту приснилась ее тетка. Говорю вам, провал, разруха, упадок! Как наивны эти американские специалисты: присылают мне пять тысяч книг с описанием жестокостей, чинимых врагами веры! О, если бы они захотели преследовать религию, если бы закрывали церкви и мучили верных! Но нет, ничего подобного, они разрешают все: и совершение обрядов и духовное руководство - и только всюду распространяют свой метод и свои теории. Недавно мы попробовали вот это, - указал отец Лацимон на карту, - но безрезультатно.

- Простите, но что вы попробовали?

- Ну, заклеить эту часть космоса бумагой и игнорировать ее существование, но это не помогло. А теперь в Риме говорят о крестовом походе в защиту веры.

- Что вы об этом думаете, отче?

- Конечно, это было бы неплохо, если бы можно было взорвать их планеты, разрушить города, сжечь книги, а их самих исколотить в пух и прах, тогда еще удалось бы отстоять учение о любви к ближнему, но кто в этот поход пойдет? Мемноги? Или, может, Арпетузиане? Смех меня разбирает, а порой и тревога!

Наступило мертвое молчание. Охваченный глубоким сочувствием, я положил руку на плечо изможденному капеллану, чтобы подбодрить его, и тут что-то выскользнуло у меня из рукава, блеснуло и стукнулось об пол. Кто опишет мою радость и изумление, когда я узнал свой ножик! Оказалось, что все это время он преспокойно пролежал за подкладкой моей куртки, провалившись туда сквозь дыру в кармане.

ПУТЕШЕСТВИЕ ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЕ

В «Космозоологии», известном труде профессора Тарантоги, я прочел о планете, вращающейся вокруг двойной звезды Эрпейи; эта планета настолько мала, что если бы все жители вышли из своих домов одновременно, то смогли бы разместиться на ее поверхности, только стоя на одной ноге. Хотя профессор Тарантога считается большим авторитетом, но его утверждение показалось мне необоснованным, и я решил лично проверить положение дел.