Звездные дожди. Рассказы

- Правда? - сказал Васильев с облегчением. - Тогда понятно. Если метеорит падает вдали от города и если он небольшой, тревога не поднимается. Но как же так? Почему тогда был толчок?..

- Да вы знаете, что там упало? - вдруг закричал Озерский, побагровев. - Гора! Да! Самая настоящая гора! Тысячи тонн! Тысячи! Просто счастье, что на обратную сторону! Счастье! А если бы сюда?..

Озерский обвел рукой центральный зал Лунного метеопоста и тихо повторил:

- А если бы сюда?..

Он замолчал. Потом махнул рукой и вышел.

2

Зал обработки информации располагался рядом по коридору. Если в центральном зале было нежарко, то здесь почти холодно. Машина не человек, тепло ей противопоказано. Два оператора в цветных нейлоновых куртках играли в шахматы перед огромным пустым дисплеем. Телетайпы безмолвствовали.

- Привет, ребята, - сказал Васильев. - Хорошо проводите рабочее время.

Игроки вскочили, остановив часы. Васильев, следом Рыбкин приблизились. Рыбкин поздоровался с обоими за руку.

- Рыбкин. Александр Петрович.

- Губенко. Саша.

- Вадим.

- Есть работа, - сказал Васильев. - Только что приходил Озерский. С претензиями. Мы пропустили что-то вроде астероида.

- Если шел мимо, то могли, - сказал Губенко.

- Если бы мимо, - сказал Васильев. - Толчок почувствовали?

- Он мне такой мат испортил, - сказал Вадим, - с жертвой ферзя. Все фигуры попадали. Потом восстановили, но неправильно. Мата не получилось, а ферзь…

- Не было там мата. А где он упал?

- На обратную сторону, - сказал Васильев. Губенко свистнул. - Так говорит Озерский. А предупреждения от нас не было.

- Невозможно, - сказал Губенко. Вадим сел за машинку, застучал клавишами. - Конечно, тревога поднимается, когда есть угроза. Если он падал на ту сторону, причин для тревоги нет. Но если это действительно астероид…

- Несколько тысяч тонн, - объяснил Васильев. - Так они определили по силе взрыва.

- Невозможно, - повторил Губенко. - Где-то ошибка.

Наступило молчание. Только тихо щелкали клавиши.

- Скажите, - Рыбкин потянул Васильева за рукав, - у вас всегда такие дежурства? Я здесь всего полчаса, а так много произошло. И вспышка на Солнце, и магнитная буря, и этот метеорит, и где-то пропала ракета…

- По-разному, - сказал Васильев. - Конечно, обычно спокойнее. Но когда метеорный поток, бывает хуже. Тревога, тревога, тревога…

- Ну там причина одна, - сказал Рыбкин.

- Почему же? Все время разные метеориты. Вспышка на Солнце и магнитная буря тоже причинно связаны.

- Вы думаете? - сказал Рыбкин. На черном экране дисплея возник белый круг. Рядом по экрану были разбросаны светящиеся точки разной яркости.

- Луна, - сказал Вадим. - А это спутники. Все снесено в плоскость экватора. Долгота истинна, широтой пренебрегаем. Время полчаса назад, за две минуты до взрыва. Начинать?

- Погодите, - попросил Рыбкин. - Это что за яркий объект?

- Сейчас посмотрим. - Вадим тронул указкой огонек на экране. В нижней части дисплея появились слова и цифры.

- О, так это ваш новый радиотелескоп! - обрадовался Васильев. - Тот самый! Диаметр двадцать метров, масса тысяча тонн.

- Надо же, - сказал Губенко. - Двадцать метров, а как отражает.

- Это линза Люнеберга, - объяснил Рыбкин. - Полный круговой обзор. Поэтому и поперечник рассеяния велик со всех направлений.

- Ладно, начинай, - сказал Васильев. - Где место падения?

Вадим тронул указкой точку на круге.

- Как видите, поблизости ничего.

Прошла минута, но картинка на дисплее не изменилась. Движение светящихся точек было неразличимо глазу. При таком масштабе это естественно, отметил Рыбкин.

Пошла вторая минута. Все молчали, вглядываясь в экран. Внезапно из только что указанной точки полетел сноп искр. Это длилось мгновение, потом они исчезли.

- Осколки, - сказал Васильев. - Но я не заметил ничего, напоминающего астероид. Неужели все-таки извержение? Кстати, это совпало со вспышкой на Солнце.

- Простите, - сказал Рыбкин. - Возможно, я ничего не понимаю, но куда девалась антенна?..

Все посмотрели, куда он показывал. В том месте дисплея, где только что горел яркий огонек радиотелескопа, сейчас не было ничего. Только черная гладь экрана.

3

Разбег был коротким, но чувствительным. Перегрузки большие даже по земным меркам. Место пилота занимал Васильев, Рыбкин сидел рядом. Лунолет ничем не напоминал аэроплан, хотя выполнял сходные функции. Даже шасси у него не было. Магнитный монорельс разогнал его до нужной скорости - под четыре тысячи километров в час и бросил в пустоту. При разгоне молчал даже двигатель аппарата - единственное, что у него осталось от самолета.

Траектория вела лунолет вдаль. Надземные постройки города провалились за горизонт, и внизу, под прозрачным днищем, простиралась пустыня, не тронутая деятельностью человека. Сплошные кратеры разных калибров. Парадокс Луны - с какого расстояния на нее ни смотри, она выглядит одинаково.

Рыбкин пошевелился, устраиваясь удобнее. В тесной кабине даже легкий скафандр казался громоздким, как рыцарские доспехи. Ощущение восхитительное. Невесомость, безмолвие, высота небольшая, и вот-вот во что-нибудь врежешься.