Звездные ливни

Слезы едва не брызнули из глаз девушки. Она хотела убежать, чтобы не слышать обидных слов, но вместо этого глубоко вздохнула и, с трудом сдерживая гнев, проговорила, медленно произнося слова:

— За то время, что живу вдали от родных, я лишь в доме посадника почувствовала тепло, заботу и ласку. Ежели бы захотела, то сейчас к свадьбе готовилась. Но вместо этого тебя, глупая, ждала… Вижу — зря. А на Коснятина ты волком не смотри. Друг он мне настоящий, нареченным братом его почитаю. Желания все мои угадывал, слова поперек не сказал, чести моей порушить без спросу не пытался.

По ее щекам потекли слезы, сверкая на солнце, словно запоздалые льдинки. И Позвезд поспешил осушить эти ручьи поцелуями… Купава рванулась прочь, но тут же замерла в желанных объятиях. Время вздыбилось, не осталось ничего, кроме любимых глаз и ясного света, исходящего из них…

Летний теплый вечер разливался по земле. Легкий душистый ветерок долетал с реки. Цветы дикой вишни нежились под лучами полуденного солнца и осыпались снежинками на темные волосы юноши и девушки… Где-то в вышине звенели птицы, и, вторя им, Купаве хотелось петь о своей любви. Князь с любовью и нежностью рассматривал чудесное личико боярышни и ее сияющие очи. Он ласково погладил ее темные кудри и прошептал:

— Почему у тебя такие удивительные глаза? Я хотел бы утонуть в этих озерах.

Эти слова поразили девушку словно гром. На миг показалось, что время непонятным образом сложилось вдвое. Она уже слышала эту речь, но от другого человека — от незнакомца из купальской ночи… Купава едва не лишилась сознания, повиснув в объятиях Позвезда. А через мгновение, сама того не понимая, опустилась вслед за князем в душистую траву. Вся ее стойкость, захваченная бурей незнакомых ощущений, ушла в какой-то водоворот, а вместо нее забил родник странного освобождения…

Нежные губы его коснулись ее волос, ласково тронули виски, быстро пробежали по щекам и нежной шее. Она молила Бога, чтобы он остановился, но вместо этого его теплое дыхание стало еще жарче, а жадные губы требовали ответа. И Купава, истосковавшись по любви и ласке, уже сама тянулась к Позвезду, мечтая о бесконечном поцелуе.

Объятия князя стали более жадными, властными, и девушка тут же очнулась. Ей внезапно показалось, что его губы поймали не только ее тело, но и душу. Это уже слишком. Если она не остановится сейчас, то не остановится никогда!

— Нет! — собрав в кулак всю свою волю, Купава разорвала круг объятий и вскочила на ноги.

Позвезд от удивления даже не стал удерживать ее. Он лишь попытался поймать взгляд девушки:

— Ты в самом деле не хочешь?

Она хотела — и как хотела! — чтобы его руки вновь коснулись ее груди, чтобы его тело сомкнулось с ее телом, чтобы его губы наполнили все ее существо желанием! Но это были греховные, запретные радости, которые она теперь, когда разум к ней вернулся, могла только проклинать.

— Оставь меня! — выкрикнула девушка, едва не рыдая.

Губы ее горели от жара поцелуев, но она уже мчалась, как вспугнутый заяц, в сторону городских порот.

* * *

Позвезд дольше не мог оставаться в Новгороде. Спешное дело позвало князя в дорогу: пришло достоверное известие, что великий князь собирает поход на новгородские земли. Владимир решил наказать сына-ослушника в назидание всем остальным сыновьям. Позвезд решил немедленно выехать в Муром, чтобы переговорить с Глебом, а затем отправиться вместе с ним к Борису. Быть может, втроем они сумеют утишить гнев отца и остановить войну. Но перед тем, как покинуть Новгород, следовало объясниться с Купавой.

Князь направлялся в сторону дома посадника в надежде встретиться с боярышней, но увидел ее несколько раньше. Купава вместе с дочерьми Добрыни возвращалась домой из торговых рядов. Девушки весело обсуждали диковинки, которые доставили в город торговые люди из южных стран, и мимоходом обменивались любезностями со знакомыми парнями, осыпавшими их шаловливыми улыбками почти на каждом шагу. Когда девицы поравнялись с князем и приветливо поздоровались, Позвезд придержал за локоть Купаву и быстро прошептал:

— Приходи в рощу после обеда. Уезжаю завтра.

Солнце поднималось все выше и выше, заливая весь мир золотым сиянием, и Позвезд глубоко вдыхал раздольный воздух, упиваясь запахами трав и цветов. На все голоса заливались в роще птицы. В упоении своего божественного труда гудели пчелы и шмели. Цветы любовно раскрывали им нежные чашечки, полные сладости. Вокруг буйствовала природа, на вспаханных землях за Волховом тянулись к солнцу, колосились, цвели, наливались хлеба. И точно так же в молодом князе бушевала мужская сила. Как справиться с ней? Да и нужно ли… Последняя ночь осталась у него в Новгороде.

Милонега и Злата, словно сговорившись, все время пытались увлечь Купаву какими-нибудь девичьими заботами, и девушка с трудом нашла возможность ускользнуть незаметно из терема. Задыхаясь от быстрого бега, она взобралась на холм и сразу же увидела лежащего среди травы и цветов Позвезда. Услышав ее легкие шаги, он лениво потянулся и встряхнул волосами, в которых запутались лепестки ромашек.