Звездные Морпехи

Сражение было уже в полном разгаре, когда они оказались на месте. Он развернул своего ‹Дракона› вокруг оси и включил двигатель на полную мощность. В этот момент он увидел яркую вспышку у поверхности Врат. Пенетратор ‹Дельфин› перестал существовать.

– Послушайте, парни! – прозвучал голос командира крыла майора Гриффита. – Зеленая эскадрилья обеспечивает прикрытие, синяя наносит удар. Поддайте-ка им жару!

Маверик, которого в официальном общении именовали лейтенант Томас К. Эллиот, передвинул виртуальный рычаг управления тягой вперед до отказа и почувствовал всем телом обратное воздействие ускорения. Его сильно вдавило в кресло, когда корабль рванул к черной металлической громаде, имевшей форму приплюснутой сферы. Т. К. для друзей, в кубрике Эллиот был известен как Маверик, то есть Бычок. Эту кличку лейтенант заслужил своим происхождением – он был родом из западного Техаса, печально известным упрямым и своенравным поведением, никак не подобавшим армейскому служаке.

– ‹Ноль пять›, форсаж! – скомандовал он по каналу связи эскадрильи. Все пилоты в ответ доложили о своей готовности. Синяя эскадрилья должна была первой совершить боевой заход на цель ‹Филадельфия›. Перед зеленой эскадрильей была поставлена задача держаться поодаль и прикрывать своих товарищей по оружию. То есть это был резерв на тот случай, если у ‹плохих парней› приготовлен для них сюрприз. Позывным Эллиота был ‹Блю-файв›.

Он поступил в морскую пехоту в 2306 году – восемь лет назад – и после учебки и нескольких стажировок на Земле и околоземной орбите получил назначение в VMA-412, аэрокосмическую эскадрилью истребителей морской пехоты, дислоцированную на Марсе. Его первая двухгодичная командировка уже подходила к концу, когда неожиданно, откуда ни возьмись появился незваный гость, решивший бомбардировать Землю астероидами.

События того дня, той недели были выжжены в его памяти каленым железом. Бешеный вой сирены. Боевая тревога. Команда на взлет без какой-либо подготовки. Дикий форсаж. Двигатели аэрокосмических истребителей готовы взорваться от напряжения. Неимоверные перегрузки. Выйдя на марсианскую орбиту, они присоединяются к космическому крейсеру ‹Гендерсон›. Далее попытка перехватить ксулский корабль-агрессор… И неожиданная радостная новость о гибели инопланетного монстра. Его уничтожили морские пехотинцы, действовавшие с ‹Пребла›, которые добрались туда первыми.

Несколько дней спустя, после того как их эскадрилью перебросили на Землю обеспечивать прикрытие для сил гражданской обороны, устранявших последствия ксулской агрессии, Эллиот узнал, что вся его семья погибла, когда обломок астероида угодил прямо в мегаплекс башен ‹Гелиос› и уничтожил его.

Той весной Эллиоту дали отпуск, и в течение двух недель он проходил курс углубленной психотерапии. Перепрограммирование дало определенные результаты, однако прежнее мироощущение к нему так и не вернулось. Врачи просто привели его психику в относительный порядок, чтобы он не доставлял слишком больших неприятностей командованию и мог исполнять свои служебные обязанности, вот и все. После этого он никогда не обращался за помощью к виртуальным терапевтам. И все же он бывал на грани срыва и самоубийства, мысль о котором манила так часто, что он не осмеливался в этом признаться даже самому себе. Причем как минимум в трех случаях такое состояние довелось испытать уже после того, как медики признали его годным к службе в качестве пилота боевых кораблей.

Он был уверен на все сто, что терапевты знали это. Трудно, почти невозможно скрыть такую вещь от их глубинного зондирования, посредством которого исследовались как химические процессы в головном мозге, так и нанонейродатчики, имплантированные в тело. Однако они так ничего и не сказали ему. Он тоже решил промолчать. Не хотел признаваться в том, что в конце концов наверняка привело бы к увольнению из корпуса.

С другой стороны, Эллиот был почти полностью уверен в том, что они вряд ли бы решились на такую крайнюю меру. Корпус понес тяжелые потери при падении астероида во время Армагеддона и настолько остро нуждался в кадрах, что просто не мог позволить себе комиссовать хорошо обученных и опытных морских пехотинцев, в особенности пилотов, по такому относительно несущественному поводу, как психологическая травма. Ведь служить было некому.

Эта мысль вызвала на его лице суровую усмешку.