Звездные мошенники

Мэллори заговорил. А попутно вновь переместил свое основное сознание и вошел в резонанс с подчиненным ему Ри-разумом. Через сенсоры корабля он видел растущую впереди белую планету. Он замедлил ход судна и перевел его на протяженную параболическую траекторию, проходившую по краю стратосферы. В семидесяти милях над Атлантикой он вошел в верхний слой дымки и снова сбросил скорость, ощутив, что корпус накаляется.

Под защитой облаков он быстро провел корабль через береговую зону, потом спустился до верхушек деревьев и осмотрел ландшафт через высокочувствительную обшивку…

Несколько долгих мгновений он разглядывал местность внизу. А потом вдруг понял…

– Почему ты улыбаешься, Мэллори? – грубо спросил Косло; дуло пистолета смотрело пленнику в голову. – Поделись шуткой, заставляющей смеяться человека, который сидит в кресле для осужденных предателей.

– Сейчас узнаешь, подожди чуть-чуть…

Мэллори не договорил. Его оборвал грохот, донесшийся откуда-то из-за пределов комнаты. Пол тряхнуло, и Косло пошатнулся. Раздался приглушенный хлопок. Дверь распахнулась.

– Ваше превосходительство! Столица атакована!

Человек, принесший известие, рухнул; в спине у него зияла огромная рана. Косло стремительно развернулся к Мэллори…

Одна из стен прогнулась с громоподобным треском и рухнула внутрь. В проеме возник сверкающий торпедообразный силуэт; сложная конструкция из вороненого металла легко плыла на иссиня-белых лучах. Пистолет в руке диктатора взметнулся и оглушительно грохнул в замкнутом пространстве. На носу вторгшегося противника мигнул розовый огонек. Косло развернулся и тяжело рухнул ничком.

Двадцативосьмидюймовый Ри-дредноут остановился рядом с Мэллори. Ударил луч, прожегший управляющую панель кресла. Оковы свалились.

«Я/мы ждем твоей/нашей следующей команды», – в устрашающей тишине произнес Ри-разум.

Прошло три месяца со дня референдума, после которого Джон Мэллори стал премьером Первой всепланетной республики. Мэллори стоял в одной из комнат просторных апартаментов, отведенных ему во Дворце правительства, и, нахмурившись, слушал пылкую речь стройной темноволосой женщины.

– Джон, я ее боюсь! Эту адскую машину, которая постоянно болтается рядом, ожидая твоих приказов!

– Но почему, Моника? Именно эта адская машина, как ты ее называешь, сделала возможными свободные выборы. И даже теперь лишь она позволяет держать под контролем организацию Косло.

– Джон… – Она сжала его руку. – С этой штукой, которая только и ждет твоих приказов, ты можешь контролировать всех и вся на Земле! Никакая оппозиция тебе невозможна! – Она взглянула ему в глаза. – Никто не должен обладать такой силой, Джон! Даже ты. Ни одного человека нельзя подвергать подобному испытанию.

Его лицо окаменело.

– Разве я злоупотребляю ею?

– Пока нет. Именно поэтому…

– Ты имеешь в виду, что в будущем я стану злоупотреблять?

– Ты – человек со всеми человеческими слабостями.

– Я предлагаю лишь то, что станет благом для всех жителей Земли, – отрезал Мэллори. – Хочешь, чтобы я добровольно отказался от единственного оружия, способного защитить нашу дорого давшуюся свободу?

– Джон, но разве ты можешь в одиночку решать, что именно будет благом для всех жителей Земли?

– Я – президент республики…

– И тем не менее ты – человек. Остановись, пока ты все еще человек!

Он внимательно взглянул ей в лицо:

– Ты недовольна моим успехом, да? Что же я, по-твоему, обязан сделать? Уйти в отставку?

– Я хочу, чтобы ты отослал эту машину туда, откуда она явилась.

Мэллори коротко рассмеялся:

– Ты в своем уме? Я еще даже не начал раскрывать секреты, заключенные в Ри-корабле.

– Мы не готовы раскрыть их, Джон. Наша цивилизация не готова. Он уже изменил тебя. В конце концов он уничтожит тебя как человека.

– Чушь. У меня все под контролем. Этот корабль – словно продолжение моего разума…

– Джон, пожалуйста… Если не ради меня или тебя, то ради Дианы.

– При чем тут ребенок?

– Она твоя дочь. И видит тебя раз в неделю или реже.

– Такова цена за то, что она является наследницей величайшего из людей – я имею в виду… Черт побери, Моника, у меня столько обязанностей, я не могу соблюдать все эти мещанские обычаи.

– Джон… – Ее голос упал до шепота, болезненно-напряженного. – Отошли его.

– Нет. Не отошлю.

Женщина побледнела:

– Ну что ж, Джон. Как тебе угодно.

– Да. Как мне угодно.

Когда она покинула комнату, Мэллори долго стоял, глядя через высокое окно на крохотное судно, парившее в голубом воздухе в пятидесяти футах от него, безмолвное, готовое действовать.

А потом он послал зов: «Ри-разум. Изучи комнаты этой женщины, Моники. У меня есть основания подозревать, что она замыслила государственную измену…»

Разум вне времени

К. Королева

1