Звездные мошенники

Дальше мы шагали молча. Когда мы подошли к хижине, Вула, ворча, все обнюхала. Постройка была сложена из бревен, ошкуренных, покрытых резьбой и покрашенных в красный, зеленый и черный. Крутая остроконечная крыша, крытая кровельным сланцем, пара каменных труб и несколько окошек с цветными стеклами. Когда мы вышли на расчищенный участок, великан приостановился, опираясь на посох и оглядывая все вокруг. Дом выглядел хорошо сохранившимся. Впрочем, на него пошли камни и бревна из этой же местности. Неудивительно, что он хорошо выдерживал здешний климат.

– Прислушайся, Карл Паттон, – сказал великан. – Тут почти что слышен голос Хольгрима. На миг может показаться, что сейчас он распахнет дверь и поприветствует нас.

– Если не считать того, что он мертв.

Я прошел мимо него к здоровенной деревянной черно-фиолетовой двери – по размеру она вполне бы подошла Нотр-Даму. Я потянул громадную железную задвижку двумя руками, но не преуспел. Джонни Гром сдвинул ее пальцем.

В большой комнате было холодно. Иней, лежавший толстым слоем на фиолетовом деревянном полу, хрустел под ботинками. Несмотря на густую тень, я разглядел на высоких стенах звериные шкуры, зеленые, и красные, и с золотым мехом, яркие, как китайский фазан. Имелись и другие трофеи – громадный череп с клювом, трех футов в длину, с рогами, протянувшимися вперед, словно крылья из белой слоновой кости, что заканчивались кинжальными остриями, посеребренными, с черной окантовкой у основания; обтянутая кожей голова, сплошь состоявшая из челюстей и зубов; потускневший боевой топор десяти футов в длину, с фигурным лезвием. В центре комнаты, между двумя очагами размером с городскую квартиру, стоял длинный стол. Я заметил отблески света на больших металлических кубках, блюдах, столовых приборах. Вокруг стола стояли стулья с высокими спинками, а в дальнем конце, лицом ко мне, в большом кресле сидел седобородый великан с мечом в руке. Собака заскулила, и этот звук превосходно передал мои чувства.

– Хольгрим ждет нас, – послышался рядом со мной тихий, низкий голос Джонни. Мой спутник прошел вперед. Я стряхнул оцепенение и последовал за ним. Подойдя поближе, я увидел, что сидящий великан покрыт ледяной коркой: лед блестел на бороде, на руках, на открытых глазах.

Лед также покрывал стол, посуду, глянцевитое черное дерево стульев. Обнаженный короткий меч примерз к столу. Когти Вулы громко скрежетнули по полу, когда она прокралась следом за хозяином.

– Вы не хороните своих мертвых? – выдавил я. Голос мой прозвучал резковато.

– Он велел своим женщинам приготовить ему все это, когда почувствовал приближение смерти.

– Почему?

– Это секрет, который Хольгрим не выдаст.

– Нам лучше устроиться снаружи, – сказал ему я. – Тут не дом, а холодильник.

– Огонь это исправит.

– Тогда наш друг растает. Пожалуй, я предпочту, чтобы он сохранил свой нынешний вид.

– Небольшой огонь, лишь для того, чтобы согреть еду и получить угли, рядом с которыми можно будет лечь.

В ящике у двери лежали дрова, темно-красные, твердые, как гранит, – и подходящей длины. Подходящей для моего спутника, конечно. Он передвигал восьмифутовые поленья восемнадцатидюймовой толщины, словно хлебные палочки. Должно быть, в них было полно летучих смол – они вспыхнули с первой спички и загорелись с ревом, издавая запах мяты и камфоры. Большой Джонни сварганил смесь из горячего вина и какого-то тягучего сиропа из горшка на столе, с которого сбил лед, и вручил мне полугаллонную кружку этого добра, крепкого, но неплохого, которое при первом глотке напоминало на вкус скипидар, а потом – сущую амброзию. Еще там были замерзший хлеб, и сыр, и суп, который гигант помешивал в большом горшке на огне. Я съел все, что мог, и еще немного извел впустую. Себе мой объемный друг взял спартанскую порцию и, прежде чем выпить, отсалютовал кружкой хозяину дома.

– Давно он умер? – спросил я.

– Десять наших лет назад. – Великан помолчал, потом добавил: – Больше ста по стандартам Лиги.

– Это ваш друг?

– Мы дрались, но потом снова пили вино вместе. Да, он был моим другом.

– А давно вы тут… одни?

– Девять лет. Дом Хольгрима оказался чуть ли не последним, которого коснулся мор.

– Почему мор не убил вас?

Джонни покачал головой:

– Вселенная тоже любит шутить.

– Как это было? Когда все они умирали?

Здоровяк поместил кружку в ладонях, глядя мимо меня, в огонь.

– Сперва никто ничего не понял. Мы здесь не знали болезней – до появления первых гостей. Нашими врагами были ледяные волки и скорпионы, лавины и убийственный мороз. Это было ново – враг, которого нельзя увидеть. Некоторые умерли, ничего не понимая, другие бежали в леса, но рок настиг их и там. Оксандра убил своих маленьких сыновей и дочерей, прежде чем удушающая смерть добралась до него. Джошал стоял в снегу, вращал боевой топор и посылал насмешки в небо, а потом упал и больше не встал.

– А ваша семья?

– Как видишь.

– Что?

– Хольгрим был моим отцом.

17