Звездные Раны

Он засуетился возле костра, вешая котелок с остатками вчерашнего супа и чайник над огнем, после чего раскинул вкладыш спальника и принялся выметывать продукты из рюкзака. Зимогор молча достал бутылку водки «Кремлевская» и пластмассовый набор стопок.

– Выпить хочется… За точку!

– Так ведь за руль, – теперь посожалел топограф. – Надо было бы вчера…

– Вчера мы не нашли точку! Вчера у нас не было привязки!

– А сегодня будет ГАИ…

– Мы же не в Москве – на Алтае! – Он налил в два стаканчика и тут же выпил оба, один за одним. – Водка пустая…

И приложившись к горлышку, одолел сразу полбутылки. Топограф пялил глаза.

– Ты что, Олег Палыч?.. Как поедем? Ты хоть закусывай!

И подставил вскрытую банку с тушенкой. Зимогор пьянел мгновенно, и алкоголь вдруг подействовал благотворно – будто ключиком отворил память. Почти зрительно и явно он увидел себя на хвойной подстилке под соснами и услышал голос Лаксаны:

«И сейчас не вспомнил меня?»

«Нет, – пробормотал он. – Не вспомнил… Но зачем, зачем вспоминать? Я уверен: мы видимся в первый раз…»

«Жаль, – простонала она, размыкая руки. – Это плохо… Очень плохо. Неужели ты ничего не помнишь?»

«Не пойму… Что я должен помнить, Лаксана?»

Она вздохнула, подтянула к себе платье.

«Хотела пробудить твою память… Не получилось».

Зимогор потянулся к ней – ускользнула…

«Ничего, все равно ты вспомнишь. И тогда станешь искать меня. А сейчас спи…»

– Закусывай, Олег Палыч! – чуть ли не закричал топограф. – Ты же за рулем!

Он еще раз очнулся и ощутил в руке ложку. Хмель расслабил сознание, растворил ощущение реальности.

– У нас же сегодня самолет, Олег Палыч! Аквилонов ждет!

– Я понял, понял, – забормотал Зимогор. – Все в порядке… Сейчас закушу и часик посплю…

И только сели с ложками у котелка, как заметили на опушке человека. Он шел к костру скорым, прыгающим шагом и поддергивал карабинный ремень на плече – по всему видно, еще один хозяин.

– Здорово, мужики, – сказал весело. – Кто такие будете?

На вид ему было лет тридцать пять – ровесник, однако в нем чувствовалось старшинство и еще какое-то очень доброе, беспричинное к нему расположение, из-за того, что голову одолевал хмель. Хотелось обнять его, как старого знакомого или родственника, усадить немедленно за стол и потчевать.

– Сами не знаем кто такие, – легкомысленно и радостно бросил Зимогор и встал с земли. – Это и не важно! Просто люди… Давай с нами супчика похлебай! И водочки! «Кремлевская»!

– С утра я не пью. – Незнакомец присел к огню, поставил карабин между ног. – А то ходишь целый день, как дурак.

– А ты-то кто такой? – спросил топограф.

– Я?.. Я отработчик. Или чтоб понятнее – космический мусорщик. Баркоша фамилия, слыхали?

– Известная личность, что ли?

– Популярная. Один остался из бригады…

– Это вы тут ракетные ступени собираете? – спросил Зимогор.

– Мы! – мотнул недовольно головой. – Вернее, я! И один драный трактор от всей мехбазы! Еще и манипулятор накрылся… Руками их, что ли, грузить?.. Пускай валяются.

Зимогор засмеялся:

– Я подумал, еще один хозяин земли явился!

Баркоша одет был не лучше вчерашнего алтайца – застиранный форменный камуфляж с выцветшими крупными буквами на спине – аббревиатура Министерства по чрезвычайным ситуациям, – стоптанные ботинки, пожухлый кепарик на крупной голове. Однако выглядел неплохо – красномордый, белобрысый и силой не обижен. Опытным глазом скользнул по футляру теодолита, остановился на рейке, сложенной пополам.

– Топографы? Или геологи?

– Может, примешь для знакомства? – вместо ответа предложил Зимогор.

– Да у тебя там что осталось-то? – взглянул Баркоша на потное стекло бутылки. – И начинать нечего…

– Еще одну найдем!

– Тогда наливай!

Он залпом выпил целый стакан, взял пальцами кусочек тушенки. Топограф глядел на Зимогора, как придирчивая жена на мужа в застолье. Тот назло ему выпил и стал хлебать суп.

– Слышал, тут бурить собираются? – закусив, проговорил мусорщик. – Так это вы и есть?

– А откуда слышал? – серьезно заинтересовался Олег: все работы в Манорае предполагалось вести под грифом «секретно»…

– Да говорят… Наливай еще, а то уйду!

– Ну и что же говорят? – Зимогор вылил ему остатки и достал вторую бутылку.

– У нас самолет из Горно-Алтайска, Олег Палыч! – не выдержал топограф. – А я машину не вожу! Я только за штурмана могу!

– Научишься! – отмахнулся Зимогор. – Дай с человеком поговорить!

– Сказали, приедут геологи скважину бурить, – невзирая ни на что, вымолвил мусорщик. – Только гиблое это дело… Ничего у вас не выйдет. Одна морока.

– То есть как ничего не выйдет?

– Да так… Деньги зря вколотите в землю и все. И деньги, надо думать, большие.

Зимогор отложил ложку и встал.

– Ну ты, брат, даешь!.. Это почему?

– А вы что, не слыхали никогда?.. Тут много всяких экспедиций бывало. Народу погублено!.. Вот и людей даже отсюда вывезли, пустые деревни стоят, даже райцентр есть, каменные дома. Коровы одичали, свиньи… Бывает, и люди дичают.

Топограф посмотрел на свои руки, спросил серьезно:

– А отчего это так?

– Манорая трогать себя не дает. Она как строптивая… женщина. Так что собирайте манатки и отчаливайте.