В ноябре 78-го имя Дина Рида снова всколыхнуло весь Советский Союз. Дело в том, что в конце октября тот приехал на свою родину, в США, чтобы показать там свой последний фильм – «Эль Кантор» («Певец»), посвященный памяти чилийского певца Виктора Хары, зверски замученного пиночетовской хунтой. Главную роль в фильме играл сам Дин Рид. Демонстрация картины состоялась в стенах Миннесотского университета, куда актер приехал по приглашению студентов. После показа фильма Дин принял участие в мирной демонстрации в городке Делано, чем навлек на себя гнев тамошних властей. В числе двух десятков демонстрантов его арестовали за «нарушение общественного порядка» и бросили в кутузку. В Советском Союзе этот арест люди расценили как личное оскорбление, поскольку совсем недавно Дину была вручена медаль Советского комитета защиты мира. 11 ноября в газетах было опубликовано открытое письмо президенту США Д. Картеру с просьбой отпустить певца на свободу. Под этой петицией стояли подписи именитых людей: Майи Плисецкой, Максима Шостаковича, Ильи Ойстраха, Юрия Темирканова, Евгения Нестеренко. Судя по всему, президент это письмо не читал. Но ситуация и без этого «разрулилась» благополучно. 13 ноября Дин Рид предстал перед судом присяжных в округе Райт (штат Миннесота) и был признан невиновным. Об этой радостной вести сообщили практически все советские газеты, даже «Пионерская правда».
В начале 1979 года Дин Рид снова в Москве. Он принял участие в новогодней елке в Кремлевском Дворце съездов, а 9 января дал концерт в переполненном Дворце молодежи. Два дня спустя он уже выступает в редакции «Комсомольской правды», а перед самым отъездом поет в кинотеатре «Энтузиаст». Пробыв в СССР около недели, Дин вернулся в ГДР, откуда вскоре отправился на один из рыбацких островов в Северном море, где приступил к написанию сценария очередного фильма. В апреле прошли гастроли Дина Рида в Чехословакии.
В конце лета Дин снова приехал в Москву. Поселился в гостинице «Юность». Все свободное время посвящал репетициям с белорусским ВИА «Верасы», с которым ему вскоре предстояло отправиться на гастроли на БАМ, где проходил фестиваль «Огни магистрали».
На БАМ Дин уехал 4 августа и пробыл там более двух недель. Концерты проходили прямо в тайге, на импровизированных площадках (однажды Дин пел даже на крыше поезда). Вот как об этом вспоминает бессменный переводчик артиста Олег Смирнов:
«Привезли нас в Тынду. В программе значилась встреча с мэром города, женщиной, явно замученной текучкой. И вот Дин ее спрашивает: чем знаменит ваш город? Она ему сначала про соцсоревнование, про проблемы питания, а потом вдруг и говорит: „В СССР мы держим первое место по сифилису и гонорее“.
По трассе БАМа мы ехали в литерном поезде начальника магистрали. Один вагон – с журналистами, второй – «спальный» – для Дина, с конференц-залом, третий загрузили в Иркутске «спец-едой»: экспортной водкой «с винтом», икорочкой, вкусной рыбой. Дину все это не нужно было, но сопровождающие нас комсомольские вожаки пировали вовсю.
По трассе поезд шел медленно – рельсы только положили. Вдруг видим: по тайге человек идет в рваной телогрейке и треухе. Летом! А вокруг на 200 верст никакого жилья. Дин спросил: кто это там? А это, говорят ему, зэк. У него, скорее всего, пожизненный срок. Такие весной убегают, все лето по тайге бегают, а зимой обратно, на зону.
На БАМе Дин выступал бесплатно. А вообще на гастролях в СССР Дину платили и в рублях, и в валюте. В валюте совсем немного, что-то порядка 300 долларов, и эти деньги он отсылал в Штаты в качестве алиментов дочери от первого брака. Рубли тогда обменять было нельзя, и он тратил их на покупку черной икры для жены, устраивал банкеты для музыкантов…»
Вернувшись в Москву, Дин посетил Международный кинофестиваль, который проходил в столице в те дни. А 21 августа дал пресс-конференцию в Комитете молодежных организаций, где рассказал о своих гастролях на БАМе. На следующий день он уехал в Вену на фестиваль газеты австрийских коммунистов «Фольксштимме», откуда затем вернулся в ГДР и дал там 26 концертов в разных городах.