Звёздные войны. Эпизод I: Скрытая угроза

– Мама права. Больше мы не будем это обсуждать. – Он с секунду смотрел мальчику в глаза, а потом повернулся к Шми. – Вы знаете кого-нибудь, кто сочувствует Республике и согласится нам помочь?

Та застыла на миг, обдумывая вопрос. Но все же покачала головой.

– Мама, мы должны помочь, – настаивал Энакин, чувствуя, что это верный путь, что сама судьба свела их, чтобы он помог джедаю и его спутникам. – Помнишь, ты сама говорила: главная беда Вселенной в том, что никто никому не помогает.

Шми вздохнула:

– Энакин, не надо...

– Но ты так сказала, мама. – Мальчик не собирался отступать и не отводил взгляда.

На этот раз женщина ничего не ответила, только застыла, нахмурив брови.

– Я уверена, что Квай-Гон ни за что не подвергнет вашего сына риску, – внезапно вмешалась Падме, чувствуя неловкость из-за того, что они стали причиной разногласий между матерью и сыном. – Мы как-нибудь по-другому...

Шми бросила быстрый взгляд на девушку и покачала головой:

– Нет, Эни прав. По-другому нельзя. Он в силах вам помочь, хоть мне и не по душе то, каким способом он это сделает. – Она помолчала. – Может быть, в этом его предназначение.

Женщина произнесла это так, будто подобное откровение раньше ускользало от нее и лишь сейчас снизошло со всей ясностью, причиняя тем не менее боль.

Энакин просиял:

– Ты разрешаешь? – Он радостно хлопнул в ладоши. – Ты разрешаешь!

Над необъятным городским пейзажем Корусанта раскинулась ночь, словно укутав бесконечные ряды мерцающих шпилей в плотную бархатную драпировку. Огни в окнах горели яркими точками. Всюду, куда ни падал взор, сквозь поверхность планеты иглами из стального сплава и зеркального стекла прорастали городские здания. Застройка давным-давно поглотила всю планету, превратив ее в единый город, центр Галактики, символ превосходства Республики.

Превосходства, с которым кое-кто жаждал покончить раз и навсегда. Превосходства, которое было ему поперек горла.

Похожий на порождение ночи в своем черном балахоне, Дарт Сидиус любовался Корусантом с балкона. Он смотрел на город, неотрывно следя за огнями, за неспешным воздушным движением. Он не обращал ни малейшего внимания на ученика, который стоял рядом.

Мысли Дарта Сидиуса занимало учение ситхов и история их Ордена.

Ситхи появились несколько тысяч лет назад. Их доктрина опиралась на темную сторону Силы, поддерживая учение о том, что отринутая власть – это пропавшие впустую возможности. Учение ситхов основал мятежный рыцарь-джедай, одинокий раскольник в дружных рядах, бунтарь, который с самого начала понимал, что истинная мощь Силы – не в свете, а во тьме. Не найдя поддержки у Совета, этот джедай покинул Орден. Он унес с собой знания и секреты мастерства, поклявшись уничтожить тех, кто не принял его.

Поначалу ситх был одинок, но вскоре к нему присоединились джедаи, которые разделяли его убеждения и вслед за ним принялись изучать темную сторону Силы. Прочих завербовали позже, и постепенно число ситхов перевалило за полсотни. Они с презрением относились к идеям сотрудничества и согласия, полагая, что могущество даст им: силу возвыситься над другими. Ситхи основали собственный Орден в противовес Ордену джедаев. Он был создан не чтобы служить, а чтобы властвовать.

Противостояние с джедаями было яростным, но обреченным на неудачу. Мятежный джедай – основатель Ордена был его номинальным главой, и жадность не позволяла ему делиться властью. Ученики почти с самого начала строили заговоры против учителя и друг против друга, поэтому война затронула их гораздо больше, чем джедаев.

В конце концов ситхи сами себя погубили, сначала уничтожив предводителя, а потом начав истреблять друг друга. С теми немногими, кто пережил череду кровавых бань, расправились бдительные джедаи. Что до окончательной гибели Ордена, то она стала делом всего нескольких недель.

Погибли все, кроме одного.

Дарт Мол нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Ученик еще не перенял спокойствия наставника, но со временем придет и это. В конечном счете именно терпение спасло Орден ситхов. И именно терпение дарует им победу над джедаями.

Ситх, который выжил, когда все его единомышленники пали, понимал это как никто другой. Для него терпеливость была достоинством, которое отвергли все остальные. Он поставил во главу угла хитрость, уловки и интриги – древние джедайские приемы, презираемые первыми ситхами. И остался стоять в стороне, когда все прочие вцепились друг другу в глотки, подобно хищным крайкам, и все вместе пали. Когда резня окончилась, этот последний выживший залег на дно, выгадывая время и поджидая подходящего случая.