Звездные войны товарища Сталина. Орбита «сталинских соколов»

Поток воздуха смахнул человека, растворив в себе самолет. Аэроплан ушел в облако и исчез, оставив вместо себя свист в ушах. Вместо звездного неба над головой вились облака.

Борясь с желанием рвануть кольцо, капитан досчитал до пяти и только тогда размашистым движением отбросил скобу на шнуре в сторону.

Матерчатый треск на груди утонул в свисте, а небо над головой перекрыл темный шелковый купол.

Спустя десять минут капитан уже стоял на земле, прислушиваясь к тому, что творилось вокруг.

Придавив парашют камнями, он осторожно пошел навстречу ветру.

По всем расчетам, он должен был приземлиться километрах в двух от строительной площадки, и уверенность в этом не покидала его до того момента, пока через три десятка шагов из темноты не выплыла длинная стена барака.

Он прошелся вдоль неё, слушая, как между плохо подогнанных досок свистел ветер. Держась рукой за стенку, дошел до окна. Стекла в раме не нашлось. Внутри на черном полу лежали сугробы наметенного, но нерастаявшего снега. Безусловно, когда-то тут были люди. Хотя бы те, кто построил этот дырявый барак, только вот жить в нем они вряд ли захотели бы. Для жилья дома строят по-другому…

Не верить собственным глазам он не мог, тем более что все остальные чувства говорили ему о том же. Не так давно тут были люди. Может быть, неделю назад, может быть, два дня, но теперь от них ничего не осталось. Он оглянулся. Привыкшие к темноте глаза различали стены бараков, штабеля досок и даже несколько настоящих рельсов, брошенных там, где было поровнее, но вещи в отсутствии людей были мертвы. К тому же в воздухе не было ни одного из запахов, что отмечают жилые места – запахов еды и дыма.

В горном воздухе запах креозота казался резким, словно окрик часового.

Темнота и тишина…

Капитан поёжился, потер замерзающие щеки. Темнота, тишина да еще и холодный ветер. Ничего больше тут его не ждало.

Уже не остерегаясь чужих ушей, офицер пошел к здоровенному куску темноты, очертаниями напоминавшему паровоз. Ветер, поднимая снег с земли, заволакивал его снежной пеленой. Чем ближе британец подходил к паровозу, тем короче становились его шаги. Опасаясь, что глаза его все-таки подводят, он подобрал с земли палку и с размаху шарахнул по колесу.

Не веря ушам, он ударил другой раз и третий…

Мерзлая деревяшка стучала по замерзшему дереву… Британец вспомнил, как это называется у русских. «Потемкинская деревня».

Теперь оставалось выбраться отсюда и посмеяться над этим вместе с полковником.

САСШ. Нью-Йорк Июль 1929 года

… – Чарльз! Я счастлив!

– Что случилось, мистер Вандербильт?

– Я наконец-то увидел наши, американские ракеты…

– И что с того? Я их тоже видел…

Несколько секунд мистер Вандербильт молчал. Видно было, что миллионера переполняют чувства и восклицательные знаки.

– Это великолепно! Видя это, начинаешь понимать, что мы не зря идем в авангарде всего цивилизованного человечества. Городок в Окичоби – это какой-то новый Вавилон. Только башен там много больше. Мистер Годдарт обладает бешеной энергией! Похоже, он печет свои ракеты, словно хот-доги! Я рад, что участвую в этом хотя бы своими деньгами!

Миллионер смотал шарф и бросил его на кресло. С наслаждением вытянув ноги, он пошевелил ступнями, словно пришел с долгой прогулки.

– Вы знаете, Чарльз… В мире существует не так уж много вещей, в которых человек может быть уверен на все 100 %. Для меня теперь таковой является мысль, что Америка обязательно станет сверхдержавой.

Приняв шляпу из рук шефа, Линдберг повесил её.

– Любопытный термин…

– Если хотите – страной, доминирующей во всем мире!

– Капитаном мировой бейсбольной команды?

– Ну, если желаете… Вы не представляете, какое это ощущение! Мы уже уходим в отрыв от всего человечества именно потому, что наука дает нам все, что нужно – вещи, еду, лекарства… Наука и ничто другое, что бы там ни говорили коммунисты, опрокинула над нами рог изобилия – есть все. Бери, что нужно, и пользуйся!

Он прищурил глаза, словно смотрел в блистающее будущее.

– Я могу представить картину… Она вызывает у меня восторг и восхищение. Блистающая в недосягаемой высоте Америка и остальной мир… Нет, даже не у её ног. Гораздо, гораздо ниже… В скором времени, если все пойдет так, как я себе представляю, вокруг Соединенных Штатов останется мир дикости и нового варварства!

Линдберг недоверчиво покачал головой.

– Дикости и варварства? Это уже слишком… Вряд ли весь остальной мир так стремительно скатится вниз… Нет для этого никаких причин.

– Почему же скатится? Ничего подобного не будет! Просто мы так стремительно уйдем вперед, что медлительное движение остального мира не станет иметь никакого значения для нас! Это будет соревнование Ахилла и черепахи, только наоборот… Помните Зенона?

Летчик кивнул, но миллионер в его согласии не нуждался.

– Возможно, вам в это верится с трудом, но… Припомните мировую историю. Все эти древние персы и греки с римлянами… Я не думаю, что они думали о себе хуже, чем мы думаем о своей цивилизации. Но какими они кажутся нам с нашего места, без машин, электричества, связи… Разве там была наука? Нет!