Звездный демон (СИ)

Кроме окончательного воссоединения с богами – Киа помнила о Звездных Вратах во всякий час своей жизни, и, несомненно, то же было справедливо и для фараона. Тайна Ра надежно упокоится только тогда, когда упокоятся ее четверо хранителей. Великая царица слишком хорошо знала людей, чтобы не понимать этого.

Джер и его сестры – счастливые дети. Джер еще застал серебристых птиц бога, летавших по поручениям фараона; но сам ни разу не сел в кабину виманы, ни разу не взял в руки божественного копья. Менес и тот касался наквада с осторожностью; он расходовал его медленно и очень бережно, но за эти восемь лет истратил почти все запасы - хотя в распоряжение царя поступали все оружейные склады завоеванных крепостей.

Прошло, безвозвратно миновало время Ра.

Завершив узор из цветов по краю накидки, над которой она работала, Киа отложила вышивание; потом, посидев несколько мгновений, хлопнула в ладоши.

Подбежала Хмес, превратившаяся в опытную и преданную, насколько это было возможно для нее, прислужницу.

- Дай вина. И позови моего писца, - распорядилась царица.

Хмес поклонилась и убежала. Она, конечно, не стала моложе за эти годы, но оставалась миловидной и проворной; весь вид старшей над рабынями ее величества говорил о полном довольстве. И почему бы ей не быть довольной своей судьбой? Одни рождены пастырями, а другие – овцами, и глупо сетовать на Маат.

Пришла Хмес, неся поднос с кувшином вина, кубком и блюдом печенья; а за ней шел маленький лысый человек – писец великой царицы Сетнахт. Очень важная особа.

Положив свои письменные принадлежности, слуга распростерся перед госпожой ниц, потом уселся перед нею скрестив ноги, готовый к работе.

Киа взяла с подноса кубок и, налив себе густого темно-красного вина, с удовольствием сделала глоток.

- Пиши, - негромко приказала она Сетнахту. – “Уаджмесу, ведающему садами великой царицы, приветствие. Мое величество недовольно урожаем винограда сего года, и прозревает в этом не волю Ра, доброго к Дельте, а твой недосмотр. Не допускай хищений, если не хочешь изведать божественный гнев”.

Киа прервалась.

Уаджмес казался ей честным человеком – но царица предупреждала его и на случай, если в хищениях участвовал он тоже. Не следует без нужды смещать начальников – хороших управителей намного меньше, чем хороших работников.

- Это все. Ниже перечисли мои титулы, как обычно, - закончила диктовку царица. – Письмо пусть отправят Уаджмесу сегодня же.

Она прикрыла глаза, уже не прислушиваясь к быстрому топоту писца, преклонившегося и поднявшегося перед ликом безразличной богини. Киа знала, что ее повеление будет исполнено в точности.

Медленно допив вино, Киа отставила кубок и опять откинулась в кресле.

Было жарко, и ее охватывало ленивое томление. Царица странствовала мыслями в прошлом; а может, и в будущем…

Путь Джера прям и ясен, как свет Ра. А Исет и Аахотеп должны будут выйти замуж; конечно, царевны могли еще стать жрицами, но служение богам не исключало замужества. И это необходимо. Трон Хора нужно укреплять потомками бога с чистой кровью.

Лучше всего, конечно, отдать и Исет, и Аахотеп в жены старшему брату.

Киа нахмурилась. До сих пор в Та-Кемет почти не было кровосмесительных браков, и такое не одобрялось. Но у царей особый удел: божественную кровь не следовало разбавлять. У Менеса, конечно, есть еще сыновья и дочери от наложниц… но ведь это совсем другое дело.

Киа заулыбалась, подумав, что за все эти годы ее царь так и не взял себе второй жены. Она оставалась единственной для него, как Менес когда-то обещал…

Царица дремала с приятной улыбкой на устах, когда к ней приблизился муж. Менес остановился около Киа, любуясь ею.

Она стала заметно старше, но тонкие линии судьбы, пролегшие в уголках ее глаз и губ, не убавили ее красоты. Наоборот – стряхнув легкомысленную юность, царица сделалась еще мудрее и значительнее; и для ценителя еще драгоценнее.

Годы изменили и Менеса. Теперь перед спящей Киа стоял не юноша, полный огня, но не умеющий владеть собой и не понимающий, как завладевает другими; а зрелый муж, истинно божественный правитель. Менес теперь не только накладывал краску на лицо, но и гладко брил голову, и это еще усиливало впечатление его величия и посвященности.

Склонившись к жене, улыбающийся Менес разбудил ее нежным поцелуем. Киа вздрогнула, в глазах отразился мгновенный испуг; но это чувство тут же сменилось радостью и удовлетворением.

- Зачем великий царь посетил меня в этот неурочный час? – спросила она.

Они играли друг с другом – супруги, знавшие один другого, как самих себя; и вместе с тем совсем не знавшие.

Менес присел у ее кресла, взявшись за подлокотник. Их пальцы сплелись.

- Я хотел пригласить тебя завтра на охоту, - сказал он. – Я знаю, что ты не любишь убивать, но я хочу просто видеть тебя рядом.

Он просил ее улыбкой, светящимися любовью глазами. Киа хотела отказаться, но смягчилась.

- Конечно, дорогой брат.